Информационные войны

В-третьих, еще одной особенностью информационной войны является возможность многократного захвата одних и тех же людей. В рамках войны обыкновенной действует логика «да-нет», в случае войны информационной имеется вариант нечеткой логики, когда оценки могут даваться с определенной вероятностью (на 40%, на 60% и под.). Более того, одновременно на человека могут действовать разные «противники», по сути захватывая разные тематические зоны его сознания.

В-четвертых, в обыкновенной войне те, кто завоевывает территорию, и те, кто потом ее осваивает, являются разными людьми и выполняют различные социальные роли. В случае войны информационной эти позиции совпадают. Информационная война во многом стирает и другое четкое разграничение - «друг/враг». Можно считать кого-то союзником, хотя на самом деле он является врагом. У человека же могут быть подвержены захвату те или иные его характеристики, другие же характеристики, обращенные вовне, оказываются вполне нормальными.

В- пятых, человек не в состоянии реагировать на невидимое воздействие, подобное радиации. Более того, это воздействие, по сути, может облекаться в доброжелательную форму, на которую даже чисто биологически человек не готов отвечать агрессивно.

В-шестых, в отличие от бомбы, которая разрушает все, информационная война действует избирательно, охватывая по-разному различные слои населения. К примеру, обилие продуктов в магазинах у части населения вызывает положительную реакцию, а у тех, у кого нет денег, реакция может быть отрицательной. Обычное же оружие действует для любой части населения одинаково.

В-седьмых, следует признать основной опасностью информационной войны отсутствие видимых разрушений, характерных для войн обычных. Население даже не ощущает, что оно подвергается воздействию. В результате общество не приводит в действие имеющиеся в его распоряжении защитные механизмы. Чувство опасности, выработанное для адекватного функционирования в иных ситуациях, в этом случае не срабатывает.

Инструментарий противодействия

Противодействие информационным войнам имеет такую же древнюю историю, как и сама информационная агрессия. И если раньше основной акцент в таком противодействии делался на репрессивных механизмах, лишении физических возможностей получения противоположной информации (типа изъятия радиоприемников или глушения радиопередач), то сегодня акцент делается на информационном противодействии. В прошлом также четко понимали, что те или иные контексты могут облегчать работу противной стороны. Приведем пример из Николло Макиавелли: "Когда город кипел всеми этими страстями, некоторым из тех, кто ненавидел общественные раздоры, подумалось, нет ли возможности отвлечь от них граждан каким-либо новым общественным увеселением, ибо народ, ничем не занятый, большей частью и является орудием в руках смутьянов" (Макьявелли Н. История Флоренции. - Л., 1973. - С. 273).

Последнюю закономерность можно понять исходя из законов обработки информации: человеку всегда трудно работать с рядом заданий. В данном случае занятый на празднестве, он не будет думать о чем-то другом.В рамках западных паблик рилейшнз выделяется отдельная профессия "лечения ситуации" - spin doctor. Брендан Брюс выделяет два варианта такой техники: подготовка ожиданий перед наступлением самого события и исправление освещения в случае, когда пресса движется не в том направлении (Bruce B. Images of power. How the image makers shape our leaders. - London, 1992. - P. 137). Как видим, эти два типа легко укладываются в рамки чисто логической классификации: работа до события и работа после события. К примеру, в прессе прозвучали обвинения в наличии огромных состояний премьера России В. Черномырдина и премьера Украины П. Лазаренко. Службы обоих премьеров начали интенсивно опровергать сообщения прессы. Это пример работы постфактум. В качестве примера работы до наступления события можно упомянуть различного рода действия по подготовке общественного мнения к тому или иному референдуму, вступлению страны в новые структуры (ЕС, НАТО).Служба психологической защиты, работающая в рамках Министерства обороны Швеции, к примеру, проанализировала дебаты в прессе до начала референдума по поводу вступления Швеции в Европейский Союз (Martinsson B.-G., Saljo R. Bilder av EU. - Stockholm, 1996). Результаты показывают направленность дебатов: 49% - за, 51% - против. Газеты крупных городов имели большее количество "за"-статей, в иных газетах направленность была противоположной. В газетах северных областей преобладали "нет"-статьи, в газетах южных областей - больше статей "за". Было также интересное распределение по типу материала в газете: если редакционные статьи высказывали мнение "за", то письма к редактору в большей степени сориентированы на "нет"-аргументы.