Информатор

Направлявшийся к конференц-залу Джим Эпстайн не мог избавиться от дурных предчувствий. Всю субботу и все воскресенье он снова и снова пытался вытянуть из Уайтекера все подробности таинственной сделки, но тот клялся и божился, что говорит истинную правду, и повторял, что правительство должно ее знать.

И теперь Эпстайн и его партнер Боб Зайдеман сопровождали своего клиента в конференц-зал, но тот был погружен в свои мысли и не обращал на них внимания. Вдруг Эпстайна тронули за плечо.

– Знаете, – прошептал ему Уайтекер, – я и правда немножко обманул вас. Но теперь я исправлюсь. Я расскажу им все, как было.

– Как это понимать? – опешил Зейдеман.

– Та-ак, – крякнул Эпстайн, остановившись. – А ну-ка, пошли отсюда. – Допустить, чтобы обвинители выслушали истинную историю раньше него, Эпстайн не мог.

– Нет-нет, пойдемте, – потянул его Уайтекер. – Я хочу рассказать им.

Он прошел в конференц-зал. Адвокатам пришлось последовать за ним. Эпстайн судорожно вздохнул. Творилось что-то невообразимое.^{299}

Встреча началась. Прокуроры антитрестовского отдела вручили Эпстайну документ, адресованный Уайтекеру. Это уведомление о том, что Уайтекер нарушил условия соглашения с государством, объяснил Гриффин.

– Министерство юстиции действует исходя из того, что соглашения между правительством США и мистером Уайтекером больше не существует, – провозгласил он. – В связи с этим данное ему обещание иммунитета от судебного преследования не имеет юридической силы. Соглашение было нарушено преступным поведением мистера Уайтекера и тем, что он не признался в нем правительственным органам.

– Это вопиющая несправедливость, – откликнулся Эпстайн. – Мой клиент находится здесь. Он оказал вам неоценимые услуги. Да, он совершал ошибки, но он намеревается исправить их.

Эпстайн настаивал, что обязательства правительства перед Уайтекером остаются в силе, Гриффин не соглашался. В конце концов адвокат раздраженно швырнул документ на стол.

– Ладно, – буркнул он. – Обсудим это в другой раз.

Гриффин, Лассар и Манн вышли. Уайтекера передали в распоряжение отдела по борьбе с мошенничеством.

Хербст рассматривал Уайтекера. Тот был бледен, галстук съехал набок. Свидетель был то ли на грани нервного срыва, то ли только что перенес его.^{300}

– Мистер Уайтекер, я агент ФБР Эд Хербст, работаю в отделе по борьбе с экономическими преступлениями в Вашингтоне. Здесь я для того, чтобы обсудить выдвинутое против вас обвинение в нарушении закона.

Хербст несколько минут расспрашивал о биографии Уайтекера и его образовании. Уайтекер сказал, что получил докторскую степень в Корнеллском университете и степень по бизнесу в колледже заочного обучения университета Кенсингтон.

– Когда вы впервые нарушили закон, работая в АДМ?

Уайтекер поерзал на стуле.

– В начале девяносто второго года.

Он объяснил, что его работа заключалась в организации подразделения биопродуктов, подразделения с капиталом в полтора миллиарда долларов. Всем этим он занимался несколько лет и подписал более пяти сотен контрактов.

– И я ни разу не получил отката больше, чем девяносто девять процентов объема сделки, – сказал Уайтекер, – нет, не больше девяноста девяти процентов.

– Когда вы, работая в АДМ, стали заниматься откатами?

– Ну, в основном я учился у Мика Андреаса. Он объяснил, как присваивать деньги и получать откаты в качестве вознаграждения, не облагаемого налогом. Да, – кивнул Уайтекер. – Мик-то и научил меня.

Уайтекер рассказывал подробности этой схемы больше часа. Мошенничество, заявил он, неотъемлемая часть корпоративной культуры АДМ. В подобных преступлениях замешаны почти все служащие.

– Я понимаю, что поступал нехорошо, – сказал Уайтекер, – и готов понести ответственность.

– Каким образом вы организовывали откаты?

– Ну, просто едешь за границу и говоришь: «Я вам даю контракт на полтора миллиона долларов, а вы мне – пятьсот тысяч».

Уайтекер достал свои записи. Он сказал, что не просматривал соответствующие документы, так что может допустить неточность в деталях, и стал перечислять сделки с откатами. Один из первых таких контрактов он заключил в 1992 году с компанией «Евротекнолоджиз». Она принадлежит американцам, но ее правление находится в Швейцарии.

– Мы заплатили им семьсот тысяч долларов за помощь в получении разрешительных сертификатов на продажу некоторых наших продуктов в Европе, – сказал Уайтекер.

– С кем вы заключали сделку?

– С Сидом Халсом. Он заплатил мне за этот контракт двести тысяч. – Уайтекер прочистил горло. – Теперь Сид работает в АДМ. Он мой друг.

Следующий откат имел место в марте 1992 года. АДМ тогда стремилась наладить торговлю в Азии и наняла консультанта для получения сертификатов.

– Я забыл, как его полное имя, – пояснил Уайтекер. – Фамилия вроде бы Таррапонг. Он ветеринар.

Контракт был объемом в полтора миллиона долларов, из которых Уайтекеру досталось пятьсот тысяч.

– В какой форме вы получали деньги? – спросил Хербст.

– В основном в виде чека.

– Не рассказывайте сказки, – фыркнула Спиринг. – Откат в виде чека?