Инфер 4

Шагая точно по центру тропинки, держа руки на виду, мне навстречу двигался седоволосый старик, что лучился добродушной улыбкой. Даже без его слов мне хватило одного взгляда, чтобы понять – это Высший. И явно не из самых обычных бездельников Земель Завета – он выглядел стариком. Он им и являлся, это ясно, но ведь большинство бессмертных не спешат продемонстрировать свой древний возраст. Нахрена, если есть возможность всегда выглядеть на твердый сороковник, а если ты из тайных извращенцев – то хоть семнадцатилетним. Этот же казался… премудрым старцем. Причем таким старцем, что сразу становилось ясно – он прошел долгий и тернистый жизненный путь, его десятилетиями вот прямо трепали беды, невзгоды, насильники и пагубное пристрастие к тяжелой наркоте… Но он преодолел, стал сильнее, очистился и вот он здесь – шагает ко мне по тропинке меж холмов. А за ним, на почтительном расстоянии, двигаются два широкоплечих одинаково подстриженных мужика. Одеты все одинаково – и старец и сопровождение в светлых рубашках и штанах, на ногах мокасины.

Отставив тарелку на край прицепа, я заодно убрал руку с дробовика – охрану это ничуть не расслабило, что показывало уровень их профессиональности.

– Вижу ты скользишь взглядом по моим глубоким морщинам – улыбнулся старик – Они удивляют тебя…

– Не – качнул я головой – Ты явно из тех, кто частенько посещает города и селения простых смертных. Ты из тех, кто, сдерживая брезгливость и отвращение от общения с быдлом, сидишь в тавернах, пьешь с ними пенное скверное пиво, беседуешь со старостами и мэрами, потихоньку вкладывая им в головы то, что требуется вложить по заданию тех, кому ты служишь. Ведь простой люд… эти долбанные работяги и крестьяне не доверяют молодым щеглам, верно? Не верят, что тот, кто выглядит на сорок лет, может что-то знать о жизни… А вот если перед тобой седовласый улыбчивый дедушка с влажными все понимающими глазами… но при этом дедушка крепенький, бодрый, такой, что явно проживет еще лет двадцать и не выживет из ума… вот такого дедка можно и послушать. Нравоучения такого дедка можно и принять – ведь не ровесник тебя поучает, а тот, кто прожил очень долгую и сложную жизнь…

Говоря эти слова, я медленно смещался, не пытаясь сблизиться с Высшим или его охранниками. Чуть поднявшись на зеленый склон, я уселся на выпирающий из земли толстый корень – прямо рядом с темнеющей и уже зарастающей молодой травкой ямищей, где еще недавно подобно больному зубу в десне торчал огромный пень.

– Мне говорили – ты очень умен… и ты куда старше меня, не так ли, сенатор-герой Оди? – широко-широко улыбнулся дедушка.

Сделав несколько шагов, он тоже поднялся по зеленому склону холма и уселся на один из камней, причем уселся так, что быть чуть в стороне, а не прямо напротив меня. И при этом его голова находилась ниже моей сантиметров на пятьдесят. Достав из нагрудного кармана пачку, он выбил одну сигарету, щелкнул металлической зажигалкой, глубоко затянулся и, выпустив в сторону струю дыма, продолжил:

– Мы пришли с оливковой ветвью, брат Высший. Теперь ты один из нас. Да еще и с правом Голоса. Да еще и сенатор… многие поклонятся тебе в ноги, когда ты войдешь в зал совета. А следом поклонятся так же низко все те, кто знает, какие великие дела ты совершил во благо нашего страдающего мира.

– Окольные пути – усмехнулся я, глядя на хитрого дедушку с хирургически выправленным благостным лицом мудреца.

– Что, прости?

– Она говорила, что уже предприняла кое-какие окольные способы… но я не думал, что она начнет рассылать смертников так быстро. Вам ведь было нелегко уговорить систему разрешить кому-то из Высших, хотя бы одному из вас, наведаться в место, где находится герой Оди. У вас ведь не получалось узнать мое местонахождение… да?

– Да – взгляд старика перестал быть благостным, налившись свинцовой тяжестью – Что не так? Мать дала добро. Главное быть без оружия. А зачем оружие? Ведь я дитя Матери и нахожусь под ее незримой защитой. Нельзя причинить мне вред, не вызвав ее гнева. Она сама выбрала меня, сказав, что я из тех, кто не вызовет у тебя особой агрессии.

– Ну да – спокойно кивнул я – Таких как ты я убиваю без агрессии. Просто давлю как тараканов… скажи, насколько ты стар? Ты помнишь тех огромных белесых тараканов, что повсюду оставляли за собой капли тягучего гноя или чего-то похожего на него. Эти твари водились повсюду – даже там, где не было ни крошки еды.

– Брат Высший… Мать заверила, что… – шумно выдохнув, старик расслабился, тихо рассмеялся, глядя на меня поверх голов его охранников, что замерли между нами.