Инфекция

О том, какой была фраза целиком, можно было даже не размышлять. Врач, безусловно, говорил, что если укол не подействует, и температура не спадет в течение следующих нескольких часов, он не жилец на этом свете. Печально, но факт. Словно в тумане он увидел, что врач подошел к его матери и стал слушать ее дыхание стетоскопом. Затем немного отстранился от нее и покачал головой, отвечая то ли на какой-то ее вопрос, то ли на свой собственный. Он еще что-то сказал, но этого Вадим уже не слышал. Ему это даже успело напомнить немое кино, он лишь подумал, что не хватает пианино, как показывали в фильмах, с помощью которого обеспечивалось звуковое сопровождение на первоначальном этапе развития кинематографа. Он даже успел удивиться, каким образом в его теперешнем состоянии у него в голове могут формулироваться такие умные мысли. И пока Вадим думал, как же ответить на этот свой немой вопрос, забытье захватило его снова, чтоб больше не выпускать из своих цепких объятий. Он словно медленно погрузился на дно, исчезли все звуки, запахи, ощущения. Грудь парня в последний раз опустилась на выдохе, чтобы больше не подняться. Для него сеанс жизни закончился.

Мать Вадима медленно подняла глаза и посмотрела на своего сына, а затем перевела взгляд на доктора. Тот снова подошел к молодому человеку, пощупал сонную артерию и со вздохом покачал головой. Мать поднесла руку ко рту, но не закричала. Лишь одинокая слезинка скатилась по ее щеке. Она медленно попятилась от врача в коридор, вошла в свою комнату и закрыла ее на ключ — доктор слышал отчетливый щелчок замка. Он переглянулся с санитаром, и они оба дружно направились к выходу. Врач задержался всего лишь на минуту. Он увидел лежащее на кресле рядом с диваном шерстяное одеяло, расправил его и накрыл им покойного. После этого они проследовали к входной двери и вышли с квартиры, старательно прикрыв дверь, чтобы она закрылась по возможности тихо.

Максим проснулся, когда уже стемнело. В окно заглядывала луна, и в ее тусклом свете все вокруг казалось призрачным и таинственным. Он повернулся на спину и положил руки под голову, задумчиво глядя в потолок. Его что-то разбудило, какой-то резкий громкий звук. Однако отголоски этого звука с пробуждением растаяли в коридорах сна мужчины.

И тут внезапно звук повторился из-за стены. Это был кашель, который доносился из комнаты матери. Сухой, омерзительный звук, словно разрывавший тишину. Макс поднялся с дивана и как был босиком прошел в комнату матери. Она лежала на боку, уставившись в телевизор, сделав звук на минимум, чтобы не потревожить спящего сына, и смотрела очередной сериал. На этот раз про бандитские разборки и героические попытки отечественной милиции навести в кои-то веки порядок. Она не сразу заметила вошедшего сына, потому что в очередной раз тяжело закашляла. Макс не включил свет в коридоре, и его силуэт в дверном проеме был практически невидим. Поэтому, когда из темноты раздался его голос, мама подпрыгнула от неожиданности.

— Ма, ты в порядке?

Она повернула голову и попыталась напрячь зрение, чтоб разглядеть его в полумраке квартиры, но затем просто махнула рукой.

— Да, все нормально.

— Ты с утра вроде бы нормально себя чувствовала…

— Да я и сейчас не жалуюсь, — голос вроде бы звучал с привычными равнодушными интонациями, но не убеждал.

— Что-то мне не верится, — он подошел к кровати матери и положил ей руку на лоб. — Температуры вроде бы нет…

— Макс, говорю тебе, все в порядке. Ну, простудилась немного, с кем не бывает… — она снова тяжело закашлялась. — Ты извини, я на ужин ничего не приготовила. Посмотри там что-нибудь в холодильнике.

— Хорошо. Ма, — он присел у изголовья кровати.

— Ну что? — раздражения в голосе не прозвучало, лишь привычное равнодушие.

— Ты точно себя нормально чувствуешь?

— Точно, не переживай. На ночь попью горячего чая, и все к завтрашнему дню пройдет. Иди, поужинай, — она снова закашлялась. — В холодильнике вряд ли найдется много еды, но, если ты не против, я тебя завтра отправлю в магазин.

— Я не против, — Макс наклонился к матери и поцеловал ее в лоб.

— Ну, вот и замечательно. Есть какие-то планы на вечер, или снова спать ляжешь?

— Пойду, наверное, прогуляюсь перед сном.

— Хорошо. Постарайся дверью громко не хлопать. Мне завтра на работу, и я хотела бы выспаться.

— Конечно, ма. Спокойной ночи, — он снова поцеловал ее в лоб, обратив внимание, что температура вроде бы немного повысилась. Решив, что ему показалось, Максим отправился на кухню.