index

Теперь наш фонд собрался купить банк. Вернее, несколько банков. Два в Европе и пару в Штатах. Затем настала бы очередь страховых компаний и консалтинговых агентств: аудит, юридические услуги и весь остальной букет, сопровождающий цивилизованный бизнес. Потом на очереди стояла маленькая биржа - с введением правил, к которым все остальные придут лет через двадцать.

- Отказать мистеру Дженкинсу. Что-нибудь в Норфолке есть?

- На кой черт тебе сдался этот Норфолк? - спросил его наш новый бизнес-консультант Рони Маккой, часто шутивший над своей фамилией, отзываясь по телефону “Real McCoy (английская идиома, переводится вроде как “подлинная вещь”) у аппарата”.

Наш консультант давно разменял пятый десяток, носил темную “сутенерскую” бородку, имел обыкновение смотреть на людей “рыбьим” взглядом законченного идиота, но вопреки производимому впечатлению недалекого пижона, был очень неглуп и прекрасно информирован. И при этом справедливо считал себя настоящим знатоком финансовых учреждений Восточного побережья - он знал все и обо всем: истинная бродячая энциклопедия.

Нашли мы его буквально по объявлению в газете Investor’s Daily. Вернее, там была его статья, где он проводил сравнительный анализ между традиционными банками Европы и новейшими достижениями банковского дела в Америке. Под статьей были размещены его координаты для связи, которыми мы и воспользовались

- Хэмптон-Роудс. Чесапикский залив. Самый крупный порт. Рукой подать до Вашингтона и аэропорта Даллеса. Там должны водиться крупные рыбы.

- Зак, мальчик мой, - когда кто-то начинал, по мнению мистера Маккоя, нести откровенную ахинею, старина Ронни становился умильно-ласков. - В Хэмптон-Роудс действительно есть крупные рыбы - докеры, весом под четыреста фунтов, их жены, самую чуточку поменьше. Ты желаешь вести дела с ними?

- С женами докеров? Нет, Ронни, мне нужны акулы из правительства, Конгресса, Уолл-стрит. Чтобы можно было непринужденно встретиться за чашкой кофе, или на поляне для гольфа.

- Кто тебя учил разговаривать? - внезапно озадачился Ронни. - Ты разговариваешь не как финансист, а как бросивший школу подросток с мексиканской границы.

Я видел, как Захара начинает раздражать этот самоуверенный мистер Маккой. Я сам не любил, когда меня тыкали носом в очевидные вещи, но Майцев от подобного буквально сатанел.

- Ронни, дружище, мы очень ценим твою заботу, но тебе нужна работа, которую мы тебе предложили или ты решил побыть логопедом? - ядовито осведомился Захар. - Если так, то давай пересмотрим наше соглашение по оплате. Не двести долларов в час, что предусматривает твой статус финансового консультанта, а всего двадцать, для логопеда и это - с избытком. Годится?

- Знаете, мистер Майнце, с вашими деньгами вы можете разговаривать хоть на суахили или щелкать языком как бушмены - вас поймут, - отыграл немного назад Маккой. - В конце концов, на Уолл-Стрит, одиннадцать (адрес Нью-Йоркской фондовой биржи), орут подчас настоящие шифровки. И никого это не беспокоит. Так на чем мы остановились?

- На Норфолке, - буркнул Захар и вышел за дверь.

- Не в духе сегодня мистер Майнце? - спросил у меня Маккой. И не получив ответа, как ни в чем ни бывало, продолжил: - Банки Норфолка не годятся. Это маленькие учреждения, известные только в самом Норфолке.

Мы обсуждали горячий вопрос уже три часа - Ронни был доволен: время шло, заработок рос.

Остановились на двух небольших банках из Кливленда. Оба были в предбанкротном состоянии, но спасать их никто не спешил. Один из них имел сеть филиалов в пятнадцати штатах, второй - места на Чикагской и Нью-Йоркской биржах. Их объединение должно было создать новый банк со старыми именами (что очень любили американцы) и с существенно возросшими возможностями. Ронни Маккой взялся за это дело, став представителем нашего фонда. За скромное содержание в пять миллионов в год после выплаты налогов. Когда мы сторговались, я увидел в его глазах безмерное обожание и стремление буквально выскочить из штанов, воплощая наши желания.

На следующий день Захар опять улетел в Европу. Коль уж мы рассудили, что было бы неплохо иметь очень солидные исторические корни для развертывания нажитых капиталов, то итальянские банки, многие из которых были весьма уважаемы в банковской сфере и имели за спиной сотни лет существования, подходили для этих целей как нельзя лучше. Швейцарские тоже были бы вполне подходящими, но… уж больно были они жирными и несговорчивыми.

Вместе с юристами старинного адвокатского бюро “Фабио Чезаре и сыновья” из Вероны Майцев приступил к поиску. У него была такая же задача, какую мы уже решили в Америке - приобрести один “народный” банк для работы с бизнесом и второй должен быть сберегательным - для населения.