Индекс страха

— Что? Тот факт, что он не был «нормальным»? Боже мой, нет. Как говорил Билл Клинтон — не самый главный фонтан земной мудрости, но в данном случае он прав, — «нормальность сильно переоценивают; большинство нормальных людей — настоящие засранцы».

— И вы не знаете, где доктор Хоффман находится сейчас?

— Нет, не знаю.

— Когда вы в последний раз его видели?

— Во время ланча в «Бо Риваж».

— Значит, он ушел без всяких объяснений?

— Ну это же Алекс.

— Он выглядел возбужденным?

— Не особенно. — Квери снял ноги с письменного стола и вызвал ассистентку. — Алекс уже вернулся, не знаешь?

— Нет, Хьюго, извини. Между прочим, только что звонил Гана. Комитет рисков ждет вас в его офисе. Ему срочно нужен Алекс. Судя по всему, возникла проблема.

— Неужели? И что же случилось?

— Он просил вам передать, что ВИКСАЛ увеличивает дельту. Он сказал, вы знаете, что это значит.

— Хорошо, спасибо. Скажи, что я скоро буду. — Квери отпустил кнопку и задумчиво посмотрел на интерком. — Боюсь, я должен вас покинуть.

В первый раз Хьюго почувствовал, как у него в животе что-то сжалось от тревоги. Он посмотрел на Леклера, который не сводил с него внимательного взгляда, и вдруг сообразил, что слишком много болтает: полицейский перестал расследовать проникновение в дом Хоффмана, и его интересует сам Алекс.

— Вы серьезно? — Леклер кивнул на интерком. — Неужели ваша дельта настолько важна?

— Именно так. Вы меня простите? Моя ассистентка вас проводит.

Он ушел, не пожав полицейскому руки, и очень скоро инспектор уже шагал через операционный зал в сопровождении роскошной рыжеволосой хранительницы врат в блузке с глубоким вырезом. Она словно старалась побыстрее от него избавиться, а Леклер, естественно, замедлил шаг. Он заметил, как изменилась атмосфера в зале. Тут и там вокруг мониторов стояли группы аналитиков по три или четыре человека; один обычно сидел и щелкал мышью, остальные смотрели из-за его плеча; периодически кто-то показывал на какую-то колонку цифр. Теперь происходящее здесь напоминало не семинарию, а консилиум врачей возле постели тяжело больного, симптомы болезни которого они не знают как трактовать. На одном из больших телевизионных экранов показывали фотографии разбившегося самолета. Возле телевизора стоял мужчина в темном костюме и галстуке. Он посылал текстовое сообщение по телефону, и Леклеру потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, кто это.

— Жену, — пробормотал он себе под нос, а потом уже более громко, направляясь к нему: — Морис Жену.

Тот оторвался от телефона, и Леклеру показалось, что его лицо напряглось, когда он увидел человека из своего прошлого.

— Жан-Филипп, — устало сказал он, и они пожали друг другу руки.

— Морис Жену. А ты набрал вес. — Леклер повернулся к ассистентке Квери. — Прошу нас простить, мадмуазель. Мы старые друзья. Ты меня не проводишь, Морис? Дай мне посмотреть на тебя, дружище. Вижу, ты стал процветающим гражданским человеком.

Улыбка далась Жену нелегко. «Не следует его беспокоить», — подумал Леклер.

— А ты? Я слышал, ты вышел в отставку, Жан-Филипп.

— В следующем году, — ответил Леклер. — Не могу дождаться. Скажи мне, что они тут делают? — Он обвел рукой операционный зал. — Предполагается, что ты это понимаешь. Я слишком стар, чтобы разобраться самостоятельно.

— Сам не знаю. Мне платят, чтобы я их охранял.

— Ну, у тебя не слишком хорошо получается. — Леклер похлопал его по плечу, и Жену нахмурился. — Шучу. Но серьезно, что ты об этом скажешь? Немного странно — такая серьезная система безопасности, и вдруг какой-то человек вошел в дом Хоффмана с улицы и напал на него… Интересно, это ты устанавливал ее?

Жену облизнул губы, прежде чем ответить, и Леклер подумал, что он пытается выиграть время; так Морис вел себя и на бульваре Карла Фогта, когда пытался придумать очередное объяснение. Он не доверял Жену еще в те времена, когда тот был новичком под его руководством. Леклер считал, что он способен на все — не существовало принципа, который он не мог бы предать, сделки, которую отказался бы провернуть. Он на все был готов закрыть глаза, если получал хорошую сумму денег, и при этом ему не приходилось сильно нарушать закон.

— Да, я ее устанавливал, — ответил Жену. — И что?

— Тебе не нужно оправдываться. Я тебя не виню. Мы оба знаем, что можно поставить лучшую систему безопасности в мире, но если забыть ее включить, с этим ничего не поделаешь.

— Тут ты прав. А теперь, если ты не против, я должен вернуться к работе. Ты же знаешь, это не общественное место — я не могу стоять и болтать с тобой.

Они направились к выходу.

— Ну а что представляет собой доктор Хоффман? — спросил Леклер, на правах старого приятеля.

— Я совсем его не знаю.

— Враги?

— Лучше спросить у него самого.

— Значит, ты не знаешь, кто к нему плохо относится? Он никого не увольнял?

Жену даже не стал делать вид, что он задумался над вопросом Леклера.

— Нет. Надеюсь, ты сможешь насладиться пенсией, Жан-Филипп. Ты ее заслужил.

Глава 13