Инь vs Янь. Книга 1

Как ни удивительно, но меня затянуло изучение порождений чужой креативной фантазии настолько, что Рамзину пришлось дважды позвать меня на обед. Никогда не думала, что мне может понравиться заниматься чем-то в этом роде. За обедом мы с Рамзиным даже обсуждали кое-что из того, что произвело на меня впечатление, и даже поспорили. А потом меня вдруг накрыло осознание, что когда мы не касаемся вопросов наших взаимоотношений, то вполне себе непринужденно общаемся, и Рамзин может быть приятным и интересным собеседником. Мужчина, внимательно наблюдающий за мной во время разговора, словно прочел эти мои мысли, уловив паузу, когда я себя одернула, и усмехнулся в своей самодовольной манере, что тут же вернуло меня к реальности. Остаток дня прошел в том же режиме. Приходили и уходили какие-то люди, но Рамзин даже, кстати, ни разу не обратился ко мне с просьбой сделать кофе. Просто продолжал наблюдать за мной неотрывно, словно хищник, отслеживающий свою добычу, которой он позволил отойти на достаточное расстояние, потому что точно уверен, что деться ей некуда. У меня создалось по крайней мере именно такое ощущение. Вполне возможно, что у нас опять какая-то долбаная смена правил, а я и прежних-то еще не выучила. Когда у меня уставали глаза, я развлекала себя наблюдением за работой его начальственного величества и раз за разом как-то отстраненно отмечала, что не вызывает Рамзин у меня тех эмоций, что были еще вчера. И мужик тот же, и движения и гримасы прежние, но вот не накрывает меня та самая волна. Ага, видимо, штиль настал. Полнейший.

Так как будто внутри заклинил какой-то механизм и ни с места. Интересно, это теперь навсегда или только на время? И чем для меня будет чревато это, когда Рамзин поймет, что я больше не превращаюсь в озабоченную неадекватку от одного только его пристального взгляда? Может, тогда ему просто станет неинтересно со мной, и он отправит-таки меня домой. Только хочу ли я вернуться? Нет, не в отцовский дом и не к той жизни, что я вела, живя там. Вот только кому я теперь нужна в целом свете, если даже Семка обо мне не помнит? Странно, раньше меня такие мысли не посещали. А может, я от них просто весьма искусно пряталась?

После работы мы почему-то поехали не домой, а в другую сторону.

— И куда мы? — решила поинтересоваться я.

— Я же обещал тебе показывать город. Вот сегодня и начнем.

30

Начали мы с частного музея часов. Когда мы выбрались из машины перед не особо примечательным четырехэтажным зданием без всяких украшений, я ничего захватывающего не ожидала. Мы по пути сюда проезжали мимо гораздо более интересных, явно старинных строений с затейливыми башенками, остроконечными разноцветными крышами и причудливыми окнами и барельефами. Но внутри мы попали в совершенно потрясающее царство времени — пойманного и отмерянного людьми с помощью самых разнообразных творений рук своих.

Обилие форм, в которые было облечено человеческое желание сделать время вполне материальной величиной, поражало. Были тут и грубые массивные часы, похожие на булыжники, и утонченные штучки, напоминающие больше золотое или серебряное кружево. Напольные, настенные, карманные, наручные. Простые, инкрустированные и скорее уж похожие на ювелирные украшения нежели на приборы для измерения времени. Эмалированные, с портретами владельцев или их любимых, музыкальные, турецкие, персидские, китайские. Почти все это тикало, щелкало, постукивало, играло мелодии и пело, бесстрастно отсчитывая секунды отмеренной нам жизни. Это было просто ошеломительно.

Самое странное, что Рамзин бродил между витринами вместе со мной и смотрел на все не с меньшим интересом и задумчивостью, чем я. Покосившись на него пару раз, я под конец не выдержала и спросила:

— Признайся честно, ты ведь не был тут раньше?

— Ну, собственно, у меня не было на это времени, — немного рассеянно пожал он плечами.

Правда, странная фраза в таком-то месте?

— А теперь нашлось? — не хотела язвить, честное слово, но рядом с Рамзиным это уже выходит само собой. Чисто автоматически.

Мужчина нахмурился, и его лицо приобрело обычное почти непроницаемое выражение.

— Если ты насмотрелась, может, пойдем поужинаем и поедем домой? — холодно спросил он.

А я испытала что-то сродни легкому стыду.

Кто бы мне еще сказал за что?

Ужинали мы в одном из ресторанов в историческом центре Женевы. Все было очень вкусно и, можно сказать, прошло замечательно, кроме того момента, когда молоденький парень официант стал настаивать на том, чтобы я попробовала местный коктейль под названием «кир» из шампанского и черносмородинового ликера или здешний сорт десертного так называемого ледяного вина, которое делают из винограда, попавшего под заморозки.

Парень как раз вдохновенно описывал его непревзойденную сладость и густоту, когда Рамзин рявкнул, прерывая его на полуслове:

— Пошел прочь!

Само собой, на нас опять все уставились, а парнишка растерянно похлопал глазами и поплелся, оглядываясь на Рамзина, как на психа.