In a hundred lifetimes (ЛП)

Набросив его на плечи Роуз — а она до сих пор даже не замечала холода — и аккуратным движением сжав лацканы на уровне ключиц, Доктор торопливо поцеловал ее, схватил со стола часы, развязал галстук и направился к двери.

— Отправляйся в Десятку* и подожди меня там.

— Ты же не думаешь, что пойдешь один? — скользнув ладонями в чересчур длинные рукава, Роуз бросилась вдогонку. — Доктор!

— Думаю. И вот он я – иду, — ответил он, не оборачиваясь. Роуз даже пришлось схватить его за руку, чтобы снова встретиться глазами.

— Нет, я не останусь…

— Да, ты остаешься, — бескомпромиссно заявил он. — Я должен знать, что ты в безопасности, Роуз! Можешь ты раз, хоть раз, не вступать со мной в гребаные споры?

Губы ее приоткрылись, а глаза, наоборот, сузились. Он отвел взгляд.

Через секунду он тяжело вздохнул, смежив веки.

— Пожалуйста, Роуз.

Сможет ли он оградить тебя от беды?

— Ладно, — неохотно согласилась Роуз, и он снова распахнул глаза.

Кивнув, он взял ее за руку и обернулся к раздвижным дверям, которые, к вящему недовольству Роуз, открылись с возмутительной легкостью. Он внимательно, может быть, даже слишком тщательно, осмотрелся, прежде чем вывести Роуз на улицу.

— Береги себя, — серьезно предостерег он, поглаживая пальцами ее щеку.

— Ты тоже, — Роуз накрыла ладонью его руку.

В его глазах теперь то, чего не доставало взгляду Малкольма. Вернулась не только вся эта неотступная и неизбывная боль Последнего Повелителя Времени, но и нежность. Огромная, всепоглощающая нежность к ней. Вернулся особый мягкий свет, всякий раз появляющийся в его глазах при взгляде на Роуз. Доктор смотрел так, будто она самая лучшая драгоценность во всей вселенной. Впрочем, никаких «будто». Роуз и была самой большой драгоценностью. В этом он убеждался не единожды.

— Увидимся позже, — наконец выдохнул он. На этот раз даже грубовато.

— Если я не увижу тебя первой, — уголок губ ее приподнялся в усмешке, которую он тут же смазал быстрым поцелуем.

Роуз отвела взгляд только тогда, когда Доктор скрылся за углом и, стараясь не думать о том, какая опасность сейчас над ним нависла, направилась в сторону Десятки проулками Вестминстера.

*

Застегивая манжеты, Доктор рассматривал свое отражение. Стоило ли ему остаться в этих человеческих костюмах и галстуках насовсем? Стал бы счастливее? А Роуз? Не то чтобы в их отношениях были проблемы, но он снова изменился. Стал старше, жестче, коснее. К тому же, его новый мо­раль­ный компас дерганный, как девственница у алтаря. Он никогда не был уверен, куда на этот раз укажет стрелка. Даже сегодня.

А как же Роуз? Многие десятилетия они провели бок о бок, а она все еще… Роуз. Лучше, чем он. Лучше, чем все те, кем он некогда был. Лучше, чем кто бы то ни было на всем белом свете. Луч света во тьме, маяк, беспрерывно указывающий путь домой. Должно быть, она так устала светить для него. По крайней мере, она точно была измотанной, когда прощалась с Малкольмом. И чувствовала вину и стыд, потому что, по-видимому, считала их двумя разными мужчинами.

Пожалуй, пришла пора напомнить жене о том, что она обещала ему вечность.

Выпустив тяжелый воздух из легких, Доктор оправил движением плеча сюртук (увидев его в этом наряде впервые, Роуз со смешком сказала, что он похож на фокусника). Отвернувшись от зеркала, он возвратился в консольную и настроил координаты на свой каб… На кабинет Малкольма. Он все еще чувствовал его остаточное присутствие где-то в подсознании.

Сможет ли он оградить тебя от беды?

Благо этот эффект недолог.

Распахнув скрипучие двери ТАРДИС, он обнаружил Роуз спящей за столом. Голова покоилась на скрещенных руках, и пиджак все еще обнимал плечи. Осторожными тишайшими шагами подошел Доктор и аккуратно отвел от ее лица пряди волос.

Проснувшись, Роуз сонно моргнула и медленно подняла голову, не отрывая от его лица внимательного пытливого взгляда.

— Доктор? Все кончено? Они исчезли?

— Более или менее, — пожав плечами, он прошествовал к столу, дабы вытянуть из чаши с фруктами пару виноградин. — Во всяком случае, они точно не вернутся.

Роуз недоверчиво хмыкнула, и Доктор, выпрямив спину, бросился к ТАРДИС.

— Ну что же, прощай, Лондон двадцать первого века, и здравствуй, все остальное!

— Подожди, Доктор, — Роуз схватила его за локоть. — То что произошло… Я должна тебе рассказать… Я… Боже. Я спала с Малкольмом.

— Знаю, — негромко произнес Доктор.

— Часто, — добавила Роуз. — Я… Я, наверное, любила его.

— Знаю, — повторил Доктор и провел большим пальцем по скуле Роуз. — Конечно, ты любила его. Ты любила его по той же самой причине, по которой он любил тебя.

— Я не… — теперь Роуз выглядела растерянной. – Что?

— Ты уже спала, — рука скользнула по шее и плечу, прямиком к ладони. Глаза Доктора неотрывно следили за этим маршрутом. — Но он все-таки нашел в себе силы признаться. Пусть даже и таким… несовершенным способом. В любом случае, он сказал чистую правду. Что бы ни случилось со мной, с тобой или со вселенными, это всегда будет правдой. Все, что ты сделала — в очередной раз доказала, что, по какой-то необъяснимой и нелогичной причине, ты всегда будешь рядом со мной.