Империя огня. Амнезия в подарок

— Развяжите их, — шепнула я, а потом бросилась к Брадо. — Развяжите их!

Ответом мне были яростный драконовый взгляд и короткое:

— Уймитесь!

— Развяжите людей! Пусть бегут! — настояла я на своем.

— Заткните ее Дракона ради! — возмутился кто-то рядом.

— Ты говоришь о моей жене! — возмутился Рензо.

— Вот-вот, заткни свою, малец!

— Ты заткнись!

— Молчать всем! — рыкнул Брадо, и мужчины затихли. — Не мешайте нам, эньора! Стойте спокойно!

— Виверны целятся на чистокровников, видите? Развяжите их, пусть бегут и тогда нас оставят в покое!

— Эти безмозглые твари сожрут тебя и не увидят разницы, чистокровница ты или нет! — залепил плад, стоящий рядом с владетелем.

Рензо охватил огонь, такой мощный и яростный, что все потрясенно на него посмотрели, но следом за этим произошла еще одна эффектная демонстрация: это уже я показала свой бесцветный огонь, да так высоко, что сама удивилась, и, пока плады, ругаясь, отмахивались от нашего смешения огней, снова обратилась к Брадо:

— Освободите чистокровников! Это нас всех спасет!

Владетель просто отвернулся от меня и начал выглядывать виверн в небе, чтобы убить. Но их нельзя убивать! Нельзя и точка! Абсолютно уверенная в своей правоте, я кинулась к пленным; Рензо бросился за мной.

— Лери! Стой, Лери! — крикнул он.

— Лери, стоять! — крикнул и Гелл.

— Тупая баба! — крикнул еще кто-то.

Тупая я или нет, но мне плевать и на мнение мужа, и на мнение отца, и на мнение всех остальных – я ЗНАЮ, что убивать драконоподобных нельзя, и ЗНАЮ, зачем они явились. Одна из мечущихся лошадей чуть не сбила меня с ног, а другая – сбила; я перекатилась и проползла под ее копытами прямо к чистокровникам под ель. У меня был при себе ножик; сунуть его под голенище сапога мне посоветовал Рензо на всякий случай, и вот как раз такой случай.

Бесцветье собственного огня в этот раз было мне на руку, оно скрывало меня туманом; напуская этот туман, чтобы виверны нас не видели, я начала резать веревки на руках и ногах пленных, но веревки были слишком плотными, а нож – не очень острым, так что он скользил и попадал мне по рукам.

— Быстрее, быстрее! — подгонял меня тот чистокровник, который был без повязки. Наконец, лопнула веревка на его руках, и он сам стал освобождать ноги, а я перешла к другому пленному.

— Стоять! — прорычал Брадо, подбежавший к нам, но пленный уже был таков и исчез где-то впереди. Гелл пульнул в него огнем, но, судя по всему, не попал. — Лери, что вы творите?! Мы упустили его!

— Сверху! — крикнула я, хотя понятия не имела, что там сверху.

Отец отвлекся, но Рензо – нет. Несмотря на свою комплекцию, мой муж далеко не слаб: он враз меня оттащил о пленного и, не давая двинуться, посмотрел выжидательно на владетеля, ожидая от него указаний.

— Неужели вы не видите? — хрипло спросила я, ощущая, как жжет порезанные руки и как по ним течет кровь. — Они рвутся именно к чистокровникам! Они за ними пришли! Дайте им их!

— Вы с ума сошли, — с сомнением произнес Брадо, но взгляд его изменился, из чего я сделала вывод, что он все-таки видит рациональное в моих словах. Точнее, слышит.

— Развяжите чистокровников, эньор, пожалуйста, иначе этот кошмар не прекратится!

— Но это же чистокровники, их нельзя отпускать, — встрял Рензо.

— Их НАДО отпустить! — прорычала я.

Владетель покачал головой, и я дернулась из рук мужа, дернулась так, что он не сумел меня удержать. Встав лицом к лицу к Брадо, я сказала перекатывающимся рычащим голосом:

— ПОДЧИНИСЬ ДРАКОНОВОЙ ВОЛЕ! ПОДЧИНИСЬ ИЛИ УМРИ!

То ли Брадо впечатлили мои измененный голос и агрессивный вид, то ли сработали волшебные слова «драконова воля», но он услышал меня и спалил повязки и веревки на чистокровниках. Очумевшие от происходящего, они остались недвижимы.

— Ну! — прикрикнул на них Брадо. — Бегите!

И они побежали, точнее, поковыляли кое-как, подслеповато, наталкиваясь друг на друга и спотыкаясь. Удовлетворенная, я с невозмутимым видом откинула косу за спину и смело встретила вопрошающе-удивленный взгляд отца.

Лес огласил страшный крик, и над ним поднялась виверна с человеком в когтях. Покружив немного над нами, будто хвастаясь добычей, она подлетела к остальным, и на одного чистокровника стало меньше.

А я упала.

Придя в себя, я увидела горящие верхушки елей, а потом – лицо мужа, перепачканное пеплом, грязью, и, немного, кровью. Мне было плохо: болел живот, жгло руки, драло горло.

— Дай попить, — просипела я, и Рензо поднес к моему рту фляжку с водой. Попив немного, я приподнялась.

Развороченная земля, горящие ели, плады, успокаивающие лошадей… Брадо Гелл подошел ко мне. Как и все мы, он выглядел потрепанным, грязным, на его одежде, волосах и лице осел пепел. Глаза его, серьезные-серьезные, в сто раз серьезнее, чем обычно, очертили мое лицо.

— Что это было, Лери? — спросил отец.

— А что было? — сипло уточнила я.

— Только не говорите, что опять ничего не помните…