Императорский воспитанник

Надо же, как все изменилось. Мама была права. Как всегда. Нет, все равно сначала он был такой противный — убила бы. Но потом… потом она наверное сама не хотела уже видеть в нем никого, кроме того самого мерзкого самодура. А он изменился. И заметно. Исчезла ленивая разболтанность движений, всего несколько недель тренировок оказалось достаточно, чтобы придать осанке четкость, и пружинистость походке. Даже взгляд! Лицо у него стало другое. Скучающе-презрительная гримаса сменилась оживленным вниманием, Даниэль стал чаще улыбаться, причем удивительно искренне и в то же время чуть застенчиво. Спесивый герцог исчез, остался просто мальчишка. Нормальный такой, даже симпатичный. Правда, держится все еще скованно. Сторонится любой компании.

Кстати, из его бывших друзей мало кто остался в замке. Еще бы, работать — это вам не на балу отплясывать. Остались только те, кому, видимо, ехать было особенно некуда. И что настораживало — Герхард был в их числе. Не уехал (а уж ему было куда!) Даже не особенно возмущался. С кислой миной, но обязанности свои выполняет. Может, и к лучшему… пусть будет на глазах. Очень уж он ей не нравится. И история его появления не нравится. Слишком все гладко. Ну да черт с ним, с Герхардом, хоть один день о нем не думать!

Кстати, стоит сегодня рассказать Даниэлю о правах и обязанностях дворянства в империи. И посмотреть вместе с ним, что об этом есть в местных архивах.

Он понемногу начинает вникать в положение дел в Рогнаре. Вот уж не ожидала, что парень так быстро соображает, и память у него вполне себе. Умеет даже сделать выводы из нескольких разрозненных, казалось бы, фактов.

В нем проснулся интерес к таким задачкам, и это оказалось неожиданно приятно. И частенько давало возможность взглянуть на проблему свежим взглядом, найти нестандартное решение.

Каролина, правда, считала преждевременным раскрывать перед ним всю сложность ситуации. Она присматривалась, слушала, и не торопилась.

А Лан сегодня обед не принес. Странно… Каждый день, как штык тут как тут. Будто это и правда его обязанность. «Кормилица»… Каро с нежностью улыбнулась. Магдалене расскажу — не поверит. А жаль, что не пришел. Хотя на самом деле давно уже можно этого не делать, но… так приятно!

Ее мысли были прерваны стуком в дверь.

Каро быстро привела себя в порядок и впустила визитера.

— Ваше Высочество, опять без обеда? — Строго вопросил «посетитель», протискиваясь, с подносом в дверь. — Извини, в канцелярии задержали.

Каро улыбнулась. С тех самых пор, как она отбивалась от его жужжащего «подарочка», их отношения стали как-то ближе, непосредственнее.

Внешне вроде мало что поменялось. Он оставался так же церемонно-вежлив, особенно в присутствии других, но наедине… даже это его «Ваше Высочество» звучало теперь так, что Каро перестала протестовать и требовать обращения по имени. Теперь это звучало с некоторой иронией и… очень тепло. И эта его постоянная ненавязчивая забота…

Каро заметила, что в его присутствии невольно расслабляется, и принимает заботу не с раздражением — как от надоевших придворных кавалеров — а с удовольствием. Да те и не заботились вовсе, они «куртуазно ухаживали». А Лан… с ним было весело и интересно. И…

— Да разве с таким строгим «кормилицей» обед пропустишь? — В тон ответила девушка. А про себя хихикнула — вообще-то она уже вполне находила время и сама поесть, но Лан упорно продолжал кормить сам. И ей это определенно нравилось.

После занятий Даниэль, отдыхал и предвкушал встречу с Каро. До нее оставалось два часа. Целых два! И тянулись они, как водится, медленнее медленного. Даниэль подошел к окну. Постоял, раздумывая, не выйти ли ему в сад, чтобы скоротать время. Он успел полюбить неспешные умиротворяющие прогулки. Там редко кого-нибудь можно было встретить. Можно даже сказать — совсем никого, если не считать памятной встречи с Герхардом. При воспоминании о последнем, мальчик поморщился. Вспоминать эту историю не хотелось. Тем более что за ней неизбежно следовали мысли о Лане, тоже мало его радовавшие.

Однако в этот раз размышления исчезли так и не появившись, потому что Дан увидел из окна Каролину.