Императорский отбор

И публика вмиг отреагировала на звон, как собаки Павлова — все навострили ушки и устремили ко мне любопытные взоры. Я прямо спросил, что нам нужны два чародея — маг ветра отыскался сразу, а вот больше никто не поднял руку. Повертел головой — может, пропустил кого — и повторил вопрос, однако снова получил в ответ тишину. Что же, этого стоило ожидать. В зале собралось человек тридцать — вернее, человек среди них насчиталось бы в лучшем случае дюжина. Все остальные — носферату, чья основная сила — кровь.

И хотя вампиры могут использовать любую стихию, по сравнению с новыми способностями она будет казаться пятым колесом. А без развития и упражнений любое колдовство рано или поздно иссякнет, а если учесть, что в запасе у вампира — вечность, они вполне могли забыть «человеческую» магию десятки, а то и сотни лет назад. Людей же в комнате оставалось не так уж много, чтобы среди них не оказалось узкого специалиста в конкретной области. Точнее, таковых присутствовало целых два — братик и сестрица Каминские — которых вполне справедливо приравнять к пустому месту.

— Если хотите, могу попросить я, — предложил Гессен.

— Да нет, — чуть не сплюнул, глядя на самодовольную физиономию Виктора, но быстро опомнился. — Я начал — мне и заканчивать.

— Зачем вообще лезть в воду? — Щедрин развел руками. — Давайте сперва проверим кровь — если не выйдет, тогда уж будем решать с последним элементом.

Что называется: логично и экономично. Подрядили на помощь того же бойца, что брал образец, но сколько тот не жонглировал алыми сферами у острия, все закончилось так же, как и раньше. По всему выходило, что виновата в трагедии вода, но без уточняющего эксперимента расследование могло зайти в тупик или, что еще хуже, свернуть на неверную дорожку.

Значит, без обращения к рыжим бестиям не обойтись. Несмотря на предложенную помощь, я предпочел взять удар на себя и в гордом одиночестве подошел к ядовитой парочке. Которая издали встречала максимально самодовольными физиономиями и победоносными взглядами. Виктор, несмотря на немалый рост, словно стал выше аж на полголовы — так его раздуло от собственного превосходства и предвкушения скорой мести.

— Итак, — рыжий свел руки за спиной. — Сударь хочет извиниться?

— Сударь хочет, чтобы вы перестали паясничать и помогли принцессе. Или вы не хотите ее спасти?

— А почему бы вам просто не извиниться? Гордость важнее жизни ее высочества? Или вы не хотите ее спасти? — пес с особым удовольствием вернул мою же фразу.

Я сжал губы, чувствуя, что проигрываю в этом поединке. Вдобавок на внутреннем поле боя сошлись сразу три стороны — отношение к Анне, чувства к Карине и ненависть к хлыщу напротив. И пусть умом понимал, что последнее — чепуха, но сердце не позволяло склонить голову перед проходимцем. Поэтому я пошел на прямой конфликт и выбрал первой целью самую уязвимую точку — самолюбие. А что нанесет ему сильнейший урон, если не удар по ближайшему родственнику, а в идеале — по всему семейству разом.

— Госпожа, — с улыбкой обратился к сестре. — Как видите, для Виктора эго важнее невесты, а может и всей империи. Ведь гибель Анны, защити Свет ее душу, повлечет за собой крайне опасные последствия. Потому обращаюсь к вам за содействием в надежде, что вы не такая же беспринципная эгоистка, как ваш брат.

— Да как вы смеете?! — соперник засопел, как бык.

— А что такого? — с наигранным недоумением пожал плечами. — Вполне обоснованное предположенье, ведь яблоко, как известно, от яблони недалече падает. Сдается мне, и ваш папенька — та еще мразь, коль воспитал таких подонков.

Ревущий поток ударил в грудь и сшиб с ног. Я рухнул навзничь, а Виктор навис надо мной, сжимая прозрачную струю, точно плеть. От первого взмаха откатился вбок, а вот второй наверняка переломал бы мне кости, ведь на мокрых плитах особо не попрыгаешь. Благо нас успели разнять подскочившие гвардейцы, и пока Витте ругал нас за глупость и несдержанность, я подошел к столу и выжал на острие пару капель из манжеты.

Но перед тем не удержался и показал ушлепку средний палец, хотя пес вряд ли знал суть этого жеста. Зато прекрасно чувствовал, что его переиграли и уничтожили, как дешевку, и потому дрожал от ярости и жажды расплаты. Оставалось лишь усмехнуться и подмигнуть — мол, развели дурачка на четыре кулачка, вот только радость от победы скоро сменилась горечью поражения. Кровь никак не отреагировала на стихию, тем самым вогнав нас всех в полнейший ступор.

— Итак, господа, — мы сели перед рапирой, словно знатоки у черного ящика. — Если это не магия, то что?

— Может, все-таки отрава? — Щедрин пригладил непослушные кудри. — Только настроенная на одну цель? Вот принцессе и поплохело, а остальным — хоть бы хны.

— Боюсь, до такого яда еще пара сотен лет… — вздохнул, все сильнее теряясь в догадках.

— А что если магия сопряжена? — подал идею Гессен. — Если соединить несколько элементов в малых дозах, они полностью растворятся друг в друге и перестанут отвечать на отдельные воздействия. Это же базовый принцип алхимии — вы чего, господа, школу прогуливали?