Императорский Див

— Я могу хотя бы фотоаппарат отнести в машину? — не особенно надеясь на положительный ответ, спросил он.

Молодой отрицательно помотал головой. А старший вежливо произнес:

— Можете отдать его нам, если вам мешает. Мы вернем его, как только ваша беседа будет окончена.

— Ясно, — снова вздохнул Аверин, — тогда не будем терять время. Где ваша машина?

Автомобиль оказался припаркован неподалеку. Перед Авериным любезно открыли дверцу, молодой колдун сел рядом с ним на заднее сиденье.

— А глаза мне завязывать не будут? — пошутил Аверин. Колдуны в ответ переглянулись, и тот, что старше, немного подумав, ответил:

— Нет, думаю, это излишне.

Ехали недолго. С Невского свернули на Фонтанку, петляя, пронеслись мимо Михайловского замка и оказались возле ворот. За ними виднелись столики — это был ресторан, уже выставивший летнюю веранду. Тепло в этом году пришло в город рано.

— Вы привезли меня в ресторан? — удивился Аверин.

Колдуны разом кивнули.

— Прошу следовать за нами, — сказал старший. И они вошли внутрь.

Ресторан оказался исполнен в традиционном стиле, с тяжелыми дубовыми столами и головами лосей и оленей на стенах. В углу стояло чучело медведя. Внутри не было ни души. Колдуны прошли дальше, за большим залом оказался зал поменьше. Здесь тоже было пусто. Но на столе были разложены столовые приборы.

— Садитесь, ваше сиятельство, — указал на стул старший. Аверин послушно сел.

Колдуны вышли.

Теперь, вероятно, придется ждать «важную особу».

Аверин осмотрелся. Этот зал был менее вычурным, чем главный. Стол посередине, еще несколько столиков у стен, аккуратные диванчики с кожаной обивкой. Красивый каменный камин в углу, где вовсю трещали дрова. В целом даже уютно.

Скрипнула дверь. Аверин раньше не заметил ее: дверь сливалась с интерьером. Он повернулся и встал.

И понял, что поступил очень правильно. Дверь открылась совсем, и в зал шагнул его императорское величество Александр Пятый.

Аверин поклонился. А когда поднял голову, император уже шагал к нему, и на лице его лучилась улыбка.

Подойдя, он протянул Аверину руку:

— Вы не представляете, как я рад вас видеть в добром здравии, Гермес Аркадьевич.

Аверин пожал руку, она оказалась сильной и горячей, и снова почтительно склонил голову:

— Ваше величество.

— Ох, а давайте без формальностей, а? Садитесь, прошу вас, сейчас подадут горячее. Я ужасно проголодался, а вы?

— Признаться, тоже, — немного смущенно ответил Аверин. Что все это значит? Официально император должен прилететь в Петербург только послезавтра, планировалась церемония приветствия. Почему он уже здесь? Зачем это странное приглашение? Встреча в каком-то ресторане…

— Надеюсь, мои люди вели себя пристойно? — поинтересовался император, садясь за стол. Аверин присел напротив.

— В целом да. Но я успел понервничать. Почему бы сразу не сказать, что мне назначена высочайшая аудиенция?

— Секретность, куда ж без нее. Так положено, хотя лично я сомневаюсь, что вы бы стали кричать на весь Невский: «О, меня хочет видеть сам император!», ведь правда?

— Разумеется, нет. Но, признаюсь, я польщен. За что мне такая честь?

— Ох, Гермес Аркадьевич, право, не нужно прибедняться. За ваши дела вас нужно бы еще раз наградить, да вот только я не знаю как. А тут еще я с очень деликатной просьбой.

— Готов служить всеми своими силами. А наград мне не нужно. Вы и так сделали все, чтобы дело Рождественского не удалось замять. Вы ведь знаете, двадцать второго суд над ним и его подельниками?

— Конечно.

Основная дверь открылась, и вошел официант с подносом. И принялся молча расставлять по столу блюда. Закончив, так же молча удалился.

— Давайте так, по-простецки. — Император подвинул к себе тарелку с ярко-красным борщом, — не стесняйтесь.

— Благодарю. — Аверин тоже взялся за приборы.

— Я очень рад, что получилось собрать много доказательств, — снова заговорил император, — и что бо́льшая часть виновных все же получит по заслугам. Они кормили дивов людьми, что же, будет справедливым, если теперь они разделят участь своих жертв.

— Полностью согласен, — подтвердил Аверин, — хотя… — Он замялся.

— Что такое? Говорите же!

— Понимаете, те, кто пытал дивов и формально не имеют отношения к убийству людей, не будут наказаны. А то, что они делали, — отвратительно.

Император кивнул:

— Я слышал, что рассказывают дивы, подвергшиеся пыткам. И не только то, что показывают по телевизору, мне присылали материалы дела. Но у меня для вас есть хорошие новости. Благодаря вашим стараниям это дело оказалось весьма громким и вызвало возмущение среди народа. Поэтому я инициировал подготовку закона «Об ответственном обращении с дивами». Как только он вступит в силу, за жестокость в отношении дивов их хозяева будут отвечать в полной мере. Виновные понесут наказание вплоть до тюремного заключения. А див будет конфискован в пользу государства. А если это фамильяр — то в пользу наследников или ближайших родственников.