Императорский Балтийский флот между двумя войнами. 1906–1914 гг.

Теперь любо было смотреть на фронт едущих на берег! Хоть и не осматривай: все одеты с иголочки, не узнать и обычно грязных кочегаров. Хотя было запрещено переделывать казенную одежду, все же многие ее пригоняли по фигуре, на что судовое начальство смотрело снисходительно, если это делалось в границах допустимого. Матросы лучше выглядели в хорошо пригнанных бушлатах и в хорошо сидящих брюках, чем в неуклюже сидящей одежде, делавшей и всю фигуру неуклюжей. С каждым годом большинство матросов стало выглядеть все лучше и лучше. Пускай это франтовство, но оно приносило пользу, как его ни критиковали офицеры «доброго старого времени». Теперь матросы даже стали пользоваться большим успехом у прекрасного пола, а это служило к смягчению нравов. Даже суровые финки часто не могли устоять против чар бравых флотских.

На этой почве все же иногда выходили и неприятные истории. Одна финка, не желая жить «по любви», потребовала от своего любовника, чтобы он на ней женился. Но тот не хотел этого, да и как потом выяснилось, и не мог, так как был женат. Однако порывать с ней связь ему тоже не хотелось. Посоветовавшись с приятелями, он решил обмануть злополучную финку, благо она по-русски понимала плохо и не имела понятия о православных обрядах. Вот все принарядились и пошли в церковь, где заказали молебен. Финка была в полной уверенности, что это происходит обряд венчания. Правда, кое-что ее вводило в сомнение, но ее убедили, что это так и полагается и что она, как лютеранка, ничего не понимает в православных обрядах. Вернувшись домой, отпраздновали «свадьбу», честь честью, и все пошло по-хорошему. Финка совсем успокоилась и больше ни в чем не сомневалась, тем более что и брачное свидетельство было сфабриковано и ей показано. Но скоро кончился срок его службы, и он был уволен в запас. Мнимая жена ему уже надоела, потянуло к настоящей. Не попрощавшись, он сел в поезд и укатил. А ей через приятелей сообщил, что его срочно перевели на другой миноносец и тот ушел в плавание.

Ждала-ждала своего «мужа» бедная финка. Все миноносцы вернулись на зимнюю стоянку, а его все нет. Часто справлялась у других матросов, те ее успокаивали, что ее «муж» скоро вернется. Наконец не выдержала, пошла по начальству и все рассказала. Тут вся история и вышла наружу. Но что было делать? Добиться его наказания, но ведь финке от этого не стало бы легче, тем более что детей у них не было.

Всякая воинская служба основана на строгой дисциплине, а морская и тем более. Дисциплина же влечет за собою неизбежные случаи ее нарушения. Уклад военно-морской службы у нас был указан в Морском уставе, которого следовало строго держаться на всех кораблях императорского флота.

Всякое нарушение дисциплины вызывало необходимость налагать взыскания, которые были регламентированы Дисциплинарным уставом. В нем было указано, кто и какие наказания может налагать. Импровизация в наложении наказания, то есть в их характере и продолжительности, строго каралась.

По отношению нижних чинов, то есть чинов не офицерского и кондукторского звания, дисциплинарные взыскания выражались в выговорах, в постановке под винтовку в полном вооружении во время отдыха (но не больше указанного числа часов), лишении съездов на берег, сажании под арест в судовом карцере. Выговоры, конечно, приходилось делать очень часто. На миноносцах карцеров не было, и обычно наказания ограничивались постановкой под винтовку или лишением права съезда на берег. Правда, можно было сажать в карцеры при экипажах, но к этому почти никогда не прибегали. Все дисциплинарные взыскания налагались или командиром, или старшим офицером, другие офицеры могли налагать взыскания, разрешенные уставом, с ведома старшего офицера.

Проступки более серьезного характера и уголовные карались преданием корабельному суду, а еще более серьезные – преданием портовому суду. Корабельные суды могли собираться на всех судах I и II ранга. На миноносцах, хотя и II ранга, собирались дивизионные суды. Компетенция корабельного суда соответствовала компетенции мировых судей. Их разбору подлежали следующие проступки: неисправимо дурное поведение, кражи, промотание и порча казенных вещей вообще, в частности обмундирования, нанесение увечий во время драки и т. п. В составе суда приказом командира корабля назначались: председателем один из старших лейтенантов, два члена суда – лейтенанты и делопроизводитель (мог быть и мичман). За правильностью делопроизводства следил «флагманский обер-аудитор» – офицер, получивший юридическое образование, чаще всего в Военно-юридической академии. Утверждал постановление корабельного суда командир.