Император Владимир

Пользуясь ситуацией, Варшава выступила застрельщиком и подстрекателем гражданской войны на Украине, приведшей к разделу данного государства. Реваншистски настроенные поляки инспирировали и всячески поддерживали гражданское противостояние в Беларуси, угрожали Калининградской области РФ… Риторический вопрос, господа-товарищи: а на фига России и царю нужен под боком ТАКОЙ сосед?!

«Я могу понять логику коммунистов-дарвинистов, искренне верящих в братство народов и готовых расцеловать в задницу каждую обезьяну, лишь бы та пообещала шагнуть на путь построения социализма. – Копируя ехидный сарказм Муромцева, Владимир Александрович всласть прошёлся по внешней политике Советского Союза в послевоенное время. Удовлетворившись молчаливым согласием вселенца, перешёл к текущей проблеме. – Неужели товарищи большевики всерьёз могли поверить в то, что с помощью учения Маркса и Энгельса они обуздают потомков польской шляхты? Тот же Сталин, на портреты которого в твоём мире готовы молиться, словно на икону…»

«Кстати, о Сталине, – тотчас отреагировал старлей из будущего, стараясь поскорее сменить тему обсуждения. – Не пора бы тебе лично взглянуть на товарища Джугашвили, поговорить с Иосифом о том о сём?..»

«Предлагаешь побазарить с Кобой за жизнь? – Лёгкая улыбка тронула губы императора. – Или завести с ним беседу о вечном?..»

«Насколько я знаю, Сталин был способен дискутировать на любую тематику, – не совсем уверенно заявил незваный гость и после секундной паузы добавил: – В зрелом возрасте, разумеется…»

«Вот именно, в зрелом возрасте, – хмыкнул монарх. – Впрочем, ты прав, с этим человеком стоит познакомиться ближе… После того как я пообщаюсь с Менахемом Усышкиным и Зеевом Жаботинским – вон, от Мойше Лилиенблюма пришло письмо с просьбой удостоить высочайшей аудиенции господ Усышкина и Жаботинского. Надо уважить старика…»

«Усышкин и Жаботинский… Вспомнил, они ратуют за переселение евреев в Палестину! – моментально оживился вселенец. – И?»

«Что “и”? Если мы перетянем сионистов на нашу сторону, то коммунисты лишатся энного количества бойцов и командиров еврейской национальности – людей образованных и от этого весьма опасных. – В который уже раз выяснилось, что в стратегии Владимир Александрович даст фору кому угодно. – Без деятельного участия евреев, организаторов и координаторов революционных процессов, пролетарии пролетят, словно фанера над Парижем… История про построение государства силами одних лишь малограмотных крестьян и рабочих – это сказочка для младенцев и клинических идиотов…»

«Ну что же, давай будем думать, каким макаром нам вписаться за Эрец Израэль, – хмыкнул Муромцев, пропуская мимо ушей очередную шпильку хозяина тела в адрес советской власти. – Пункт первый – поднять и организовать еврейские массы; пункт второй – вышибить турок и арабов из Иерусалима… Я ничего не забыл?»

«Первую проблему решит Ушер Гинцберг и его соратники-сионисты, а вторую – Еврейская народная армия, которую создадут Усышкин и Жаботинский. – Глянув в окно, царь проводил взглядом спешившего куда-то секретаря Дарьи Матвеевны. – Наше дело – обучить и вооружить эту армию и в нужный момент доставить её морем в Палестину…»

Встречу с Менахемом Усышкиным и Зеевом Жаботинским смело можно было назвать прорывом в непростых отношениях Кремля и «богоизбранного» народа.

Господа Усышкин с Жаботинским – не последние люди в иудейском обществе – услышали от императора именно то, что и ожидали: Россия готова оказать евреям посильную помощь в появлении на карте мира государства Израиль. Помощь оружием, инструкторами, обучением, транспортом и логистикой. А дальше – как карта ляжет, ибо крейсера и канонерки физически не способны поддержать огоньком еврейскую пехоту в гористопустынной местности. Корабли, конечно, можно закинуть в Мёртвое море, призвав на помощь Яхве: монарх не обидится, если бог сотворит подобное чудо… Визитёры вежливо улыбнулись в ответ.

Вторую часть аудиенции посвятили проблеме антисемитизма на просторах огромной империи, с которой евреи столкнулись после отмены черты оседлости. Здесь монарх не мог гарантировать собеседникам неприкосновенность их соотечественников, даже если бы очень этого захотел.

Бороться с ксенофобией в российских реалиях начала двадцатого века – дело бесперспективное. Черносотенцы, нежданно-негаданно угодившие в немилость Кремля, перешли на нелегальное положение и из подполья в лучших традициях большевиков науськивали на евреев народный гнев. В стране вон многие десятки миллионов неграмотных мужиков, и каждому не объяснишь, что лупить всей толпой залётного пейсатого дядьку – чужака, между прочим – это нетолерантность и антисемитизм в одном флаконе.

Теоретически имелся вариант заронить в головы Усышкина и Жаботинского мысль о некой культурнотерриториальной автономии где-нибудь в районе Умани, Винницы, Бердичева, Жмеринки, но в этом случае кто пойдёт освобождать от турок и арабов Эрец Исраэль?