Император Павел I

Вторая попытка в России ограничить самодержавную власть, как и первая при Анне Иоанновне, также надорвавшей свою подпись под "Кондициями Верховного Тайного Совета", потерпела неудачу. Проект Панина был похоронен. Только 64 года спустя он попал в руки Николая I. Прочитав проект, царь приказал припрятать его подальше. Потребовалось еще 45 лет, чтобы проект попал в руки историков.

Неудача не смутила Панина, но теперь все свои надежды на ограничение "самовластья введением капитальных законов" он связывает с наследником престола.

...Панин продолжает пользоваться "особым доверием императрицы", но вскоре произошел случай, который положил конец этим отношениям. Возвращенный из ссылки Бестужев, желая играть первую роль при дворе, предлагает сенаторам пожаловать императрице титул "Матери Отечества". Екатерина отказывается, замечая при этом: "Видится мне, что сей проект еще рано предлагать, потому что растолкуют в свете за тщеславие". Тогда Бестужев составил прошение к императрице, чтобы вышла замуж за Григория Орлова, и подписал его у некоторых сенаторов и духовенства, а как дошла очередь до Панина и Разумовского, то Панин ее спросил, с ее ли дозволения это делается, она ответила, что нет. "Тогда Панин представил, - пишет Соловьев, - что Бестужев тому причиной - его надобно судить, на что государыня промолчала, и тем та подписка уничтожена".

Когда этот вопрос рассматривался в Сенате, Панин встал и заявил: "Императрица может делать все, что ей угодно, но госпожа Орлова никогда не будет нашей императрицей!"

Мужество Панина и его сторонников спасло Павла: брак императрицы с Орловым давал тому повод объявить их сына Алексея Бобринского наследником престола. Своим поступком Панин вызвал вражду клана Орловых, которая продолжалась долгие годы, да и Екатерина не могла простить ему этой помехи ее чувствам как женщина. И хотя внешне их отношения остались прежними, с этого момента императрица видит в Панине главного соперника своей власти. Она терпит наставника своего сына как неизбежное зло - в глазах общества он не столько воспитатель наследника, сколько его телохранитель. Охранять жизнь Павла - вот в чем видит он совершенно справедливо свою первейшую обязанность.

Весной 1764 года императрица собралась ехать в Ливонию и хотела взять Павла с собой. Но этому решительно воспротивились Панин и канцлер Воронцов - наследник хворал, и путешествие могло оказаться для него гибельным. Рассерженная Екатерина покорилась, но перевезла сына в Царское Село, приняв все меры предосторожности. При малейших признаках волнения Павел должен был отправиться в Ливонию. На станциях лошади были приготовлены, из столицы выселены подозрительные лица, между Нарвой и Ревелем сосредоточены войска. Эти предосторожности оказались не напрасными, но совсем по другому, неожиданному и непредсказуемому поводу.

Начало этой истории можно, пожалуй, отнести к далекому 1709 году, когда переяславский полковник Федор Мирович вместе с гетманом Мазепой изменил Петру и перешел на сторону Карла XII. После Полтавской битвы Мирович бежал в Польшу, оставив двух малолетних сыновей, Якова и Петра, в Чернигове у двоюродного брата Павла Полуботки. По доносу он попадает в крепость, но Елизавета Петровна берет выросшего Петра к себе в секретари, а Яков устраивается также секретарем к польскому посланнику графу Потоцкому. Вдруг в 1732 году братья обвиняются в государственной измене и попадают в тайную канцелярию, а оттуда - в Сибирь.

Единственный сын Якова Василий тянет лямку армейского подпоручика и содержит еще трех сестер, а он человек знатного происхождения. Самолюбивый и неглупый Василий страшно завидует вчерашним молодым офицерам гвардии, которые так высоко вознеслись в результате удачного переворота. Он еще надеется разбогатеть и неоднократно обращается во все инстанции с просьбой вернуть ему часть имений Мировичей, конфискованных из-за измены деда. Но ему отказывают. Честолюбивый юноша случайно узнает, что император Иоанн Антонович томится в заключении в Шлиссельбургской крепости. Теперь Мирович связывает свои надежды с его именем.