Император и шут

— Вспомни момент, когда отец передавал тебе слово. Почувствовала ли ты чтонибудь?

— Нет, — растерянно произнесла она. — Только удивление. Мне показалось тогда, что он снова начал бредить.

— Тогда это не твоя вина.

— Рэп! Что ты имеешь в виду? — запаниковала она.

Они были так близко друг к другу, но Рэп стоял как деревянный истукан…

— Я подозреваю, что слова иногда теряются. Вероятно, твой отец слишком глубоко ушел в беспамятство, а может быть, цепь прервалась на его отце. Когдато ктото или забыл, или неверно расслышал — и слова не стало.

— Нет! Нет! Нет!

— Боюсь, что да. Если бы волшебное слово существовало, то в момент передачи ты обязательно ощутила бы прилив неимоверной силы. Так что неудивительно, что ты не заблистала талантами. Нет, Инос, ты не знала слова!

Это открытие грозило ужасными последствиями. Инос похолодела.

— Но как же Калкор? — прошептала она.

Рэп, глядя в сторону, лишь пожал плечами.

— Можно лишь надеяться, что он, как и я, только маг. Ничего другого не остается.

В его голосе Инос почудилась неуверенность.

— Если ты прав, то с тобой все будет в порядке?

— В этом случае вопрос сведется к элементарному поединку — у кого рука крепче. Думаю, что я достаточно крепок. Если мы уравновешиваем друг друга — это поединок мускулов, а он… Но это вряд ли… Помню, Литриан был потрясен, когда обнаружилось, что я могу чувствовать мерцание магических волн, а в то время я был только адептом. Подозреваю, его сильно встревожило, кем я могу стать, если доберу еще пару слов.

— А если у Калкора четыре? — Не дождавшись отклика, она крикнула: — Рэп? Может маг драться с колдуном?

— Может, — усмехнулся он, — как мышка с кошкой.

— Рэп!

— Какое уж тут соперничество, слишком неравные силы. Не знаешь, герцог Анджилки не приходил в сознание?

— Нет. Об этом сегодня весь вечер судачили. Он все еще в коме.

— Тогда его слово заперто, — с горечью произнес Рэп. — Возвращайся в постель, Инос, я помогу тебе уснуть.

— Рэп! — воскликнула Инос, метнувшись к нему с протянутыми руками. — Довольно, не будь идиотом. — Но фавн резко отпрянул назад. Однако она упорствовала. — Забудь Калкора! Он и мизинца твоего не стоит, не то что жизни. Забудь Азака! И забудь Краснегар! Мы уйдем сейчас же! Ты и я! Ну, давай же! Мир велик, и для нас местечко отыщется. Я пойду за тобой, куда ты только захочешь…

— Нет. Мне необходимо еще одно слово, и я попробую это сделать. — Перед Инос вновь стоял прежний упрямый фавн.

— Тебе никого не нужно убивать для меня, Рэп, потому что…

— Инос, я делаю это не ради тебя и не ради Краснегара. Я поступаю так, потому что так нужно. Теперь иди спать.

— Глупец! Вотвот рассветет! Сагорн сотню лет охотился за словами, а ты вздумал отыскать слово на скорую руку, за несколько часов? Что ты успеешь до полудня?

Вдруг его глаза распахнулись и затмили весь мир. Инос не видела ничего, кроме этих огромнейших серых глаз.

— Ложись, Инос, — приказал Рэп.

Она покорно подошла к постели, сбросила на пол халат, легла и уснула. Последний раз взглянув на Инос, Рэп ушел.

Вот час, когда в тени ветвей
Рокочут трели соловья.
Вот час, когда звучит нежней
Влюбленный шепот: «Твой! Твоя!»

Байрон. Паризина

(пер. В. Левика)

Часть восьмая Насмешница судьба

1

Он со всех ног бежал по спящим улицам, стремясь кудато на север, интуитивно направляясь к Белому дворцу. Он не анализировал, почему именно в такой части города он намеревался найти то, что ему так нужно. Он просто знал — это находится подле озера.

Он бежал сквозь дождь, жалея, что после тайги слишком мало пользовался ногами по их прямому назначению и сейчас они готовы были подвести его. Сказывались долгие морские скитания и недели сидения на облучке. Мышцы ослабли, и теперь ему приходилось поддерживать себя магией.

Но ни от назойливого дождя, ни от рассвета ему было не убежать. Его время таяло. Эту ночь он провел без сна, да и теперь отдыхать ему было некогда. Зато его ждал долгий спокойный сон, если то, что он задумал, окончится неудачей.

Начинался его третий день в Хабе, и белый сияющий ужас теперь неимоверно приблизился. Рэпу вдруг представилось, что именно сегодня он встретит ожидаемый страх.

«Бог Справедливости, — воззвал Рэп, — позволь мне сначала убить Калкора!»

Но свершится ли праведная месть, он не смел предвидеть, так как панически боялся блистающего кошмара. Жуткая неизвестность могла оказаться обыкновенной смертью. Оно и понятно — Боги позволяют человеку увидеть собственное будущее, но только до смертного часа. Странным было лишь то, что два Хранителя не смогли прочесть будущее Рэпа, а Ишист, попытавшись, заявил, что это слишком больно.

«А что, если у меня две судьбы? — предположил Рэп. — Одна сулит белый огонь, а другая — страдания в гоблинском логове. Избежать пыток — это, конечно, неплохо, но очень сомнительно, чтобы гоблинам удалось перещеголять агонию в сияющем облаке».