Император Единства Владимир Марков Бабкин

– Государь! Лондон пока не заявил своей официальной позиции на сей счет, но в неофициальных беседах мне дали понять, что они пришлют на подписание Акта о капитуляции Османской империи кого-то из высших генералов. О более высоком представительстве речь пока идти не может, поскольку Великобритания отказывается признавать воссоздание Восточной Римской Империи и ваши притязания на ее корону, и относят этот вопрос к ведению международной конференции осенью этого года. Впрочем, они отказываются согласовать даже Ялту, как место проведения такой конференции и предлагают провести ее в ином месте.

Усмехаюсь. Вот же братец Джорджи! Хотя я от британцев ничего другого и не ожидал.

– Что Вильсон?

– Тут, снова-таки, вопрос упирается в признание Вашингтоном Ромеи и ваших прав на ее Престол. В Белом доме увязывают это с комплексом других вопросов и уступок с нашей стороны. В том числе и в вопросе независимости Польши.

– А деньги?

Свербеев лишь покачал головой.

Глава 6. Собор Шартрской Богоматери

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ЗВЕЗДНЫЙ ГОРОДОК. 1 (14) сентября 1917 года.

Четкий строй и идеально ровные шеренги. Стройными рядами стояли одетые в пионерскую форму мальчишки и девчонки.

Что ж, два месяца они не только проказничали и дрались между собой. Чему-то их все же учили и, судя по всему, не зря.

Выверенным движением бросаю ладонь к обрезу своей армейской фуражки, а Маша рядом синхронно прикладывает свою ладошку к краю серой пилотки с эмблемой Спасения.

— Честь в Служении!

— На благо Отчизны!

Слитный хор и поднятые в салюте руки были мне ответом.

Реяли флаги. Трепетали красные галстуки и развевались красно-золотые ленты.

– Сыны и дочери Империи! Сегодня великий день! День, когда открывается новая страница истории России. Истории, на страницах которой, я верю, золотыми буквами будут вписаны и ваши имена!

В первом ряду своего класса, плечом к плечу, стояли оба моих сына, пусть даже и не ведающие о том, что они братья. Граф Брасов и барон Мостовский. Такие разные и такие похожие. Как сложится их жизнь? Как и жизнь всех здесь стоящих, тех, кто с полным правом имеет право именоваться детьми Империи, а значит, и нашими с Машей детьми.

Слишком много пафоса в моих словах? Возможно.

Если не видеть эти сияющие глаза. Тысячи и тысячи юных глаз с восторгом смотрели на нас сейчас. Будем ли мы достойны их надежд и веры в прекрасное будущее? Как легко завоевать веру ребенка, но куда легче ее и потерять.

И если не знать, сколько сил мы с Машей положили на подготовку к сегодняшнему дню, на то, как будет создаваться и готовиться наша новая элита. Из этих вот мальчишек и девчонок.

С чистого листа.

Не только новенькие корпуса и классы, но и учителя, наставники, учебники, учебные программы. Все то, что так радикально отличало Звездный лицей от других учебных заведений России и мира. Разумеется, создать все заново за два-три месяца невозможно и многое у нас еще не сложилось. Но было желание и я видел, каким вдохновением светились лица преподавателей и наставников. Словно перестали им подрезать крылья и дали возможность воплотить в реальность то, что было все эти годы подавляемо костной чиновничьей машиной.

– Сегодня по всей Империи открыли свои двери школы, гимназии, училища, институты, университеты. Среди них множество учебных заведений, которые открыли свои двери впервые. Впервые распахнул для вас ворота знаний и Звездный лицей. Поздравляю вас!

Детвора радостно вопила, а мы с Машей махали им руками. И отнюдь не так, как махали демонстрантам старые маразматики из Политбюро ЦК КПСС, сыпавшиеся трухой времени на трибуне Мавзолея в моей истории. Нет. Живо и естественно. Особенно Маша. Она тут главная звезда дня. Уверен, что в нее тут влюблены половина мальчишек, а половина девчонок ей отчаянно завидует и мечтает найти в будущем и своего принца.

А может, и не половина.

И не только здесь.

Вообще, надо отдать ей должное, смотрелась Маша просто великолепно и совершенно невообразимо по меркам 1917 года. Стройная, затянутая ремнями фигурка в сером парадном мундире генерала Спасения, смотрелась словно та самая гостья из будущего. Настоящая. И если, в форме полковника Лейб-Гвардии она чувствовала себя явно не в своей тарелке, прекрасно понимая всю условность и протокольную церемониальность этого облачения, то вот женская форма ИСС сидела на ней, как литая, и не только благодаря Лейб-портным Ее Величества, но еще и потому, что сама Маша чувствовала себя в ней уверенно и на своем месте, активно занимаясь развитием всего этого направления. Поэтому, нет ничего удивительного, что она предпочитала щеголять именно в этом мундире, чувствуя его своим и законным во всех смыслах.

Но и политически это было правильно. Особенно сегодня.