Император

— Я выгнала его вскоре после того, как ты родилась, Муму, — сказала ей ее мать. — Он был... токсичным, и я не хотела этого в твоей жизни. Я попросила его уйти, и он ушел. Я была готова рассказать тебе о нем, но ты никогда не спрашивала.

Она не предвидела этого.

Она совершенно не предвидела этого.

Это нереально. Она не могла в это поверить.

Она бы этому не поверила. Потому что поверить в это означало верить, что ее отец был тем, кто санкционировал ее травму, пытки, изнасилование. Верить в это означало верить, что он тот, кто держал в заложниках брата Данте, заставляя его мать истекать кровью. Верить в это означало верить, что он монстр, а не просто незнакомец, который никогда не хотел быть частью ее жизни.

Именно тишина в комнате постепенно делала это для Амары реальностью. Она снова почувствовала смолу в легких, капающую, втягивающую ее под себя, утяжеляющую ее, когда она начала дышать быстрее. Ее разум начал обрабатывать, но потерпел неудачу. Ее сердце начало стучать, а живот сжался.

Она почувствовала что-то тяжелое на груди, когда ее зрение затуманилось, слегка покачиваясь на ногах. Что-то потянуло ее за руки, заставив упасть и сесть на что-то теплое. Мужской мускусный аромат одеколона прорезал туман, просачиваясь в ее легкие, рассеивая смолу с чувством безопасности.

Амара сфокусировала свой взгляд и обнаружила, что сидит на коленях Данте, его сильные мускулистые руки обнимают ее и крепко сжимают. Лулу прыгнула на стол и подошла к ней. Годы, проведенные с Амарой, сделали ее чувствительной к приступу паники.

Амара глубоко вздохнула и обняла питомца, прижимая к груди, поглаживая, когда кошка начала мурчать, как моторчик, успокаивая ее бешеное сердце.

— Итак, Мистер Икс, мой отец, — прошептала она, ее голос оборвался на последнем слове, когда она почувствовала, что ее мужчина неподвижен, прежде чем он снова расслабился, нежно сжал ее и уставился на мать.

— Чем он занимался, когда вы были вместе?

Слова были тихими, пронизывая воздух в комнате.

Ее мама вздохнула, ее слегка морщинистые руки задрожали, пока она впитывала новости. Амара даже представить себе не могла, что она, должно быть, чувствовала.

— Ксавьер в то время был солдатом Наряда. Это было примерно в то время, когда я присоединилась к персоналу в качестве повара. Он был очень наглым, и мы провели вместе ночь, и она стала очень ядовитой, очень быстро. У него было ужасное воспитание, и чем больше я его узнавала, тем больше понимала, насколько... он неправ. Твое рождение подтолкнуло меня выбросить его из нашей жизни. Я никогда не хотела, чтобы его тень коснулась тебя.

Амара почувствовала, как у нее перехватило горло от любви, которую мать испытывала к ней, и теперь она относилась к ней так, как никогда раньше. Разве она не сделала то же самое, когда узнала, что беременна? Разве не сбежала, чтобы защитить своего ребенка от этого мира?

Амара взяла мать за руку, ее глаза заблестели.

— Я люблю тебя, мам.

Взгляд матери смягчился.

— И я люблю тебя, Муму. Ты в порядке, малышка? — спросила она ее.

Амара пожала плечами. Она не знала.

Данте продолжал обнимать ее, его голос был добрым, когда он заговорил.

— Дашь нам минутку, Зия? И, пожалуйста, налей себе чай и возвращайся.

Ее мать кивнула.

— Я оставлю вас двоих поговорить.

Амара смотрела, как она вышла и закрыла за собой дверь, и позволила кошке опуститься на пол, повернувшись к Данте на коленях, чтобы посмотреть на него.

— Теперь я знаю, что чувствует Морана, — мягко сказала ему Амара, ее сердце болело. — Грехи наших отцов остаются с нами. Мне очень жаль, что он сделал с твоей мамой, Данте.

Челюсти Данте сжались под его щетиной, темные глаза закрылись, когда он заложил руку ей за голову и прижал лоб к ее лбу, просто вдыхая, их груди поднимались и опускались в одном ритме.

— Мне очень жаль, что он сделал с тобой, — сказал он ей грубым голосом.

Амара сглотнула.

— Он был там. Он пришел увидеть меня и позволил этому случиться. Что это за монстр?

Его рука на ее затылке сжалась.

— Обещай мне кое-что, Амара.

Амара открыла глаза и увидела его темные шоколадные океаны, ожидая продолжения.

— Если я когда-нибудь потеряю свой путь, потеряю свою душу в этом месте, — сказал он ей, свирепо глядя ранее, — И стану ядовитым для тебя и для наших детей, пообещай мне, что ты прикончишь меня.

— Данте.

— Пообещай мне.

Ее рот задрожал.

— Ты не станешь таким. Я не позволю тебе.

Он сильнее прижался лбом к ее лбу, и они замолчали, впитывая темную каплю чернил, которая кружилась в их жизни.

Глава 23

Амара

— Есть болезненные ощущения? — спросила гинеколог Амару, втирая холодный гель в нижнюю часть живота.

Амара покачала головой, Данте держал ее за руку.

— Но я чувствую усталость. Я не знаю, происходит ли все это в душе или из-за малыша.

Доктор улыбнулась.

— Ваше тело создает еще одного человека, Амара. Это утомительно. Вв должны больше отдыхать, если хотите этого. На самом деле, я рекомендую вам не попадать в стрессовые ситуации, учитывая вашу рискованную беременность.