Император

— Пабло, где мой пистолет? Сможешь его достать? И не нужно бояться, я бывал в худших условиях, даже в плену у неандертальцев-людоедов остался без оружия, но, как видишь, жив пока.

— Макс, прошу, не торопись. Картер сейчас пару дней как минимум будет в прострации, ему не до тебя. Я попросил его Иху подержать его на траве. Прошло пять дней, ты когда планировал вернуться в Максель? Когда они хватятся и выйдут на поиски?

— Я планировал обследовать Италийской побережье, так что меня хватятся не так быстро, — вынужден был я огорчить Пабло. — Через пару дней Картер отойдет от дурмана и захочет узнать, как я планирую ему передать Максель. И что мне ответить? Ведь сама идея передачи ему города обречена на провал. Мои никогда не поверят, что я готов на этот шаг: Урха просто исчезнут с лица Земли.

— Макс, но бежать тоже слишком большой риск. И за нами отправят погоню, у Картера есть «бешенные» подчиняющиеся только ему, это лучшие воины.

— Которых как куропаток перещелкали мои воины, — перебил я Пабло. — В честном бою у «бешенных» вообще не было бы и шанса. Подумай, Пабло, что лучше: ждать, пока сюда придут Русы, а они точно придут, или попытаться спастись, помочь мне и заслужить прощение?

— Макс, я помогу, но лучше подождать удобного момента. Тебя он еще может и оставит в живых, но меня точно убьет, как и мою семью, если поймает. Дай мне время.

Этот разговор произошел вчера вечером, сегодня наступило утро пятого дня моего плена. Скорчившись на дне ямы я молил Бога, чтобы Бер остался жив и смог продолжать путь. Несмотря на убедительные доказательства приведенные Пабло, сердце отказывалось верить, что Бер мертв. Бер прошел огонь и воду, его выносливость и ловкость была просто потрясающей. Такой человек не может просто так сдаться. И Бер мой сын, как и Санчо, которого пришлось оставить в Макселе из-за болезни.

Вспомнив про Санчо, в сердцах ударил себя по лбу: я потерял практически пять дней, даже не попытавшись с ним связаться. Никогда раньше я не пробовал мысленно поговорить с неандертальцем на таком расстоянии. Но все делается в первый раз: сосредоточившись, мысленно позвал Санчо, ожидая ментального удара.

Все мои попытки оказались тщетны: Санчо не откликнулся. Наверху послышались шаги, мне принесли поесть. На веревке из отрезков шкуры спустили пару лепешек и кусок мяса: однообразное питание начинало надоедать. Уже доедая поздний завтрак, почувствовал, словно кто-то смотрит на меня. Никого наверху не было, точнее дикари где-то рядом, я слышал их голоса, но в яму никто не заглядывал.

«Галлюцинации», — решил я, усаживаясь поудобнее, и в этот момент в голову ворвался крик Санчо:

— Макш!!!!

Выгнувшись от боли в голове, переждал этот крик, постаравшись поставить блок. Связь с Санчо появилась, и пора этим воспользоваться. Сконцентрировавшись, послал Санчо мыслеобраз, сидящего себя в яме и трупы убитых воинов. Ждать пришлось недолго, ответ пришёл через пятнадцать минут:

— Макш, ха! (Мы идем к тебе).

Глава 14. Волк

На третий день нахождения Бера в волчьем логове волчица принесла убитую косулю: пришло время приучать щенков к мясу. Бер давно не ел такого вкусного мяса: он не рискнул разводить огонь из-за боязни выдать хищникам и людям местонахождение логова приютившей его волчьей семьи. Ему приходилось есть сырое мясо и раньше: в их племени, когда он еще был мальчишкой, жаренное мясо являлось роскошью. Дети зачастую ели плохо прожаренное, а то и вовсе сырое, когда удавалось его стянуть из-под носа у взрослых.

Он еще вчера выбрался наружу, но рана еще сильно болела, не давая нормально ходить. В двадцати метрах от логова Бер наткнулся на труп большой кошки с кисточками на ушах. Кошка не уступала в размерах волчице, выбравшейся вслед за ним из логова. Таких кошек Бер раньше не видел, ему встречались звери куда крупнее, с волосами на голове, живущие большими группами. В его племени их называли «лам». Встречались и другие кошки, но с кисточками на ушах и такой красивой шкурой он не встречал.

От мертвой кошки плохо пахло: один ее бок был начисто съеден мелкими зверьками. Под внимательным взглядом волчицы Бер за ноги отволок кошку метров на сорок, чтобы ее запах не перебивал запах других хищников, что могли угрожать волчьей семье. Это небольшое усилие далось ему с трудом: он еще слишком слаб. Не проходило и минуты, чтобы Бер мыслями не вернулся к своему отцу, оставшемуся среди врагов. Он рвался идти за помощью, но реально оценивал свои силы: в таком состоянии ему не пройти до заката солнца.

Сегодня он чувствовал себя уже лучше, во время отсутствия волчицы, выбрался из логова и даже немного походил вокруг. Свой лук и стрелы Бер потерял, когда брел едва, не теряя сознания. Его меч, Макс Са называл его красивым именем «катана», остался при нем, ремень и ножны его держали крепко.