Император

Обе домны находились за городом: домна для плавки металла — практически сразу за городом, примыкая к последним домам. Чаще всего Уил находился именно здесь, колдуя над рудой и получая чугун и сталь. Вторая домна, где делали странную пыль, «цемент» находилась за лесопилкой. Здесь постоянно висела пыль, и Макс Са требовал, чтобы во время работы рот и нос были закрыты куском ткани. Лесопилка в данный момент не работала, сейчас уже холодно, и рабочие отложили получение досок до весны, когда немного потеплеет. Куча бревен и готовых досок сушились на открытом воздухе, ожидая своего часа.

Немного постояв у второй домны, где рабочие только производили закладку в печь, Миха повернул назад, чтобы по пути заглянуть в музгар к священнослужителям. «Помни, сынок, священнослужители нужны, их нужно держать близко от себя, кормить так, чтобы они не умирали с голоду, но и не наедались досыта», — говорил отец на его вопрос, зачем им нужно столько священнослужителей. Миха не понимал отношения отца к этим нахлебникам. В его понимании все жители Макселя были заняты делами: ловили рыбу, выращивали ячмень и пшеницу, разводили животных, охотились.

Были бригады, что строили дороги и дома, добывали уголь и руду. Их кормили, они могли получать еду и шкуры в любое время, потому что выполняли такую работой. Это Миха понимал и считал нормальным. Но кормить бездельников священнослужителей, тем более что им дали землю под посевы, и у них есть свои животные? Этого он не мог понять. Тем не менее, Миха терпеливо пообщался с двумя священнослужителями, поинтересовался, нет ли нужды и получив ответ, что все у них есть, поспешил уйти. Он сознательно копировал поведение отца, зная, что рано или поздно ему предстоит управлять Русами. Последний год Макс Са много времени уделял ему, объясняя, как именно управлять людьми.

После музгара, по плану стояли казармы, так его отец называл два длинных больших дома расположенных у ворот справа и слева при входе в крепость. Внутри самой крепости окруженной высокой стеной находился их дворец, где жила в мире вся многочисленная семья его отца. Лар отсутствовал, на время его отсутствия страшим по защите Макселя отец оставил Мала, которому помогал Гор. Гор долгое время был наказан отцом после смерти Мии, но в конце концов отец простил этого воина.

Михе Гор нравился, чего не скажешь о Мале. Младший брат до конца не простил смерть своей матери и очень часто напоминал Гору о его ошибке, когда тот позволил выйти Мие в море. Миха хорошо помнил вторую жену отца, своевольную и капризную. Ее остановить было бы трудно, тем более что вышла она в море, когда Гор этого не видел.

Миха заметил брата издалека: высокий рослый Мал избивал воина под молчаливыми взглядами других. Гор попытался успокоить Мала, но в того словно Злой Дух вселился.

— Что случилось, Мал?

Воины поприветствовали старшего сына Макс Са, Мал остановил занесенную руку для удара:

— Этот недостойный называться воином опоздал на «построение».

Построением называлась утренняя проверка готовности воинов. Все воины должны были построиться к приходу командира в полной боевой готовности. Именно на построении Лар отдавал приказы, определяя, кто и где будет сегодня сторожить. Сторожить требовалось порт и «заставу», дозорный пост далеко за городом на горе, откуда просматривались все подходы к Макселю. Опоздание на построение — серьезный проступок, как бы поступил отец в таком случае? Миха задумался на минуту и внес предложение:

— Мал, может его отправить работать на домну, где делают серую пыль? — Воин, услышав такое, побледнел, самая почетная работа в Макселе — «воин»: тебя кормили, обеспечивали всем необходимым, семье тоже выделяли нужную еду и одежду.

Мал задумался, идея ему понравилась, но не ему она пришла в голову, и это его не устраивало.

— Я подумаю, а пока он будет чистить казармы и убирать нечистоты за воинами, пока не вернется отец и Лар.

Миха не стал спорить, за воинов отвечал Мал, отец сам разберется, когда вернется. Перекинувшись с младшим братом парой слов и пожелав воинам быть самыми сильными и смелыми, Миха направился во дворец. Наступала пора общего семейного завтрака, на котором решались проблемы непосредственно семьи.

Во дворце царило оживление. Проснулись младшие дети, сновали по общей зале Нел, Алолихеп и Сед, накрывая на стол. Лиа, самая младшая жена, после отъезда Макс Са немного была растеряна, больше времени проводя в своей комнате или гуляя позади дворца среди деревьев, дающих еду. Семья Бера была своей, Санчо тоже член семьи, но приходил на завтрак без своих жен и детей. Их у него теперь так много, что Максу Са пришлось пристроить для него отдельный дом. Вчера Санчо впервые встал на ноги, он так сильно похудел, что даже Максхеп и Вик, очень любившие гиганта, даже не узнали его.

Зезаги уже родила одного сына Беру и сейчас ходила с большим животом. Нел, увидев старшего сына, просияла:

— Сделал обход?

— Да, — ответил Миха, смущаясь, что мать привлекла его и поцеловала в щеку. Он уже взрослый, отец доверяет ему управление, а мать относится как к ребенку.