Иммигрант

Они доехали от Центрального вокзала до Листвянки за час с небольшим. Ангара величественно вытекала из Байкала на фоне льда бескрайнего озера. В музее Юрий был поражен богатством обитающей в озере фауны. Кого там только не было, были даже тропические рыбы! Оказывается можно было опуститься на дно озера в батискафе, один из которых стоял прямо при входе в музей. Стало ясно и почему вода там такая чистая. Это благодаря маленьким рачкам, обитающим в озере. Стоит туда попасть любой падали, как они мгновенно съедают ее. Увидел он в аквариуме двух живых нерп, омулей и больших осетров. А погружение в озеро он совершил, но не настоящее, а в небольшом кинотеатре музея. Вышел он довольный и возбужденный.

– Да друг, природа здесь замечательная, но у мамы гораздо красивее, – сказал ему встречающий у входа Виктор. – Я уже освободился, ребята в отъезде, оставил им пару сувениров, потом созвонимся. Так что поедем, купим только в дорогу местного омуля. В Иркутске технологию копчения иногда нарушают, и он бывает сильно пересоленный, я знаю где взять наверняка.

Они пошли пешком от музея в сторону озера. – Видишь ли, наш поселок Большие Коты выгодно изолирован от туристов, добраться туда можно летом по воде или пешком, а зимой лучше всего по льду озера, – сказал Виктор. – Пешком идти всего 18 километров, но тропа там непростая. Не каждый справится, да и мы рисковать не будем, а то доберемся не скоро. Это позволило сохранить живописность местной природы. Поедем на машине по льду вон от того зимника.

Зимник представлял из себя небольшую станцию, где можно было найти попутную машину. Уже через 30 минут они подъезжали к Большим Котам.

– Название поселку дала местная обувь из дерева, ее делали для бывших каторжников, – рассказывал Виктор. – Назывались они «котки». Здесь старатели добывали в прошлом золото и производили стекло из песка. На берегу стоял раньше большой стекольный завод.

Они вышли, помахали водителю и пошли дальше пешком. Вид с озера на горы, присыпанные снегом, был замечательный.

– Смотри, это гора Скрипер, – показал рукой Виктор на высокий утес. – За ней находится падь Сенная, известная своими золотыми приисками, про которые и поется в известной нам песне про бродягу в Забайкалье. А вон там Чаячный утес, с него летом открывается замечательный вид на Байкал, – повернул он Юрия в другую сторону. – Есть здесь и свой музей байкаловедения, сходишь позже, если захочешь. Его основал профессор Кожов. Действует тут и своя научная станция, где летом работают студенты.

Они поднялись по тропинке к поселку. Все было заснежено и струйки дыма из труб домов красиво и синхронно поднимались к небу.

– Старые дома сейчас скупают горожане и ремонтируют для летнего отдыха, и мы тоже свой подлатали. Зимы здесь крепкие, а мать зимой одна. Дом старый, пришлось венцы менять и дом поднимать. Ольга помогает матери, но хозяйство она ведет сама, держит кур, а раньше была и корова. Вон и наш дом, смотри, дым из трубы идет, пошли скорее, – добавил он ходу.

Они подошли к типично русской одноэтажной избушке. Весь поселок был выстроен похожими домами, но виднелись на берегу и строения повыше. «Наверное станция и музей», – подумал Юрий и зашел в дом вслед за Виктором.

– Мама, принимай гостей, – подал голос тот, снимая на мосту обувь и проходя внутрь.

– Ой, Витя, что же ты не предупредил, – запричитала выскочившая, наскоро одетая женщина. С виду ей было лет 60. Довольно живая, с такими же добрыми и ясными глазами как у сына, она обняла его и долго потом вытирала платком слезы.

– Ну ладно, полно тебе, как видишь жив и здоров, – сказал ей Виктор. -Знакомься вот, с работы нашей, Юрий. Матрос пока, но подает надежды стать специалистом в электронике. А это моя мама, Анна Егоровна, представил он Юрию мать, – прошу любить и жаловать.

Познакомившись, они прошли в избу. В печке весело трещали дрова, было тепло и уютно. Они разделись, миновали маленькую кухню, вошли в комнату и сели за стол на лавки. В углу стоял телевизор, напротив диван, за перегородкой виднелась спальня с кроватями. Вот и весь немудреный русский интерьер. В верхнем углу над столом стоял старинный иконостас с горящей лампадкой. «Не зря говорили про Русь, спали семеро по лавкам», – подумал Юрий, представляя, как они все здесь разместятся в этой тесноте.

– Ты не волнуйся, – прочитал его мысли Виктор. – Мужчины у нас на мосту спят, там не так холодно сейчас, а женщины в избе. Нам прохлада только полезней, злее будем для работы, а женщины потом душу и отогреют, – шутил он, толкая Юрия в бок.

– Шучу, не бойся, там в горнице есть маленький газовый обогреватель, не замерзнем.

Анна Егоровна хотела было поставить чай и накрыть на стол, но Виктор остановил ее, попросив дать им пару часов на работу с дровами.

– Поработаем, тогда и чайку попьем. Дрова здесь основа, Юрий, газа нет, – он многозначительно кивнул другу. – Тащи мама колун и покажи куда их складывать поудобнее, я уже видел кучу чурбаков у входа, – настоял он и вышел на улицу.