Имитатор

— На рынке, говоришь, встречу назначил? И что… думаешь сходить? — Он посмотрел на жену строго, та молчала.

За мать ответила Сонечка:

— Надо вам, дядя Володя, засаду на папку организовать. Мама пусть идёт к нему, а вы за ней присмотрите. Как появится этот… так вы его и сцапаете. Как вам идейка?

— Вон чего! Решила меня поучить, как засады на преступников устраивать? Спасибо за урок!

Соня вспылила:

— Насмешки ваши тут ни к чему. Не только вам одному опасность грозит. Этот гад и маме, и мне угрожал, а вы с ним разобраться не желаете! Вам преступника и дезертира на блюдечке подают, а вам хаханьки! Стыдно, товарищ капитан!

Птицын снова усмехнулся.

— А ты хоть понимаешь, что опасно это? Бутко этот ваш в бегах, на уме у него чёрт знает что! Понимаешь, что мать под нож подставить можешь?

— Да я бы лучше сама пошла! — ещё больше разозлилась Соня. — Да только он маму ждать будет, ко мне может не выйти. Если хотите, с вами пойду, если вам так страшно.

— Никуда ты не пойдёшь, — строго сказала Надя. — Я сама всё сделаю, выведу вас на этого мерзавца, а Соня пусть дома сидит.

Птицын исподлобья посмотрел на жену.

— Ладно. Я Кравца с собой возьму. Меня Бутко в лицо знает — если рядом буду стоять, он меня враз приметит, — а Стёпу он ни разу не видал. Как пойдёшь на рынок, так держись ближе к нему, а я в сторонке буду. Как этот гад приблизится, так мы его и возьмём.

— А вдруг у него пистолет есть? Начнёт палить — сколько в толпе народу положить сможет! — забеспокоилась Надя.

— Раз он тебе ножом в лицо тыкал — значит, нет у него пушки, — рассудил Птицын. — Так бы он тебя ею пугнул. Решено, идём втроём: вы со Степаном Марковичем рядышком, а я в сторонке. Эх, жаль больше народу нельзя взять! Если Еленин узнает, что я всю свою группу вместо нашего немца какого-то Бутко ловить отправил, ох он мне устроит! Раз уж наш майор мне про Пашку Кастета забыть велел, а тут какой-то Бутко! По их с Фирсовым меркам — так, мелюзга.

Он поделился Сониной идеей с Кравцом — тот без всяких возражений согласился.

Сейчас, когда Птицын увидел Надю среди толпы, он почти пожалел, что решился на эту авантюру. Сегодня жена надела свой лучший пуховой платок, подкрасила глаза и подвела губы. В груди у Птицына кольнуло.

Уж не для этого ли она так принарядилась? Он кинул взгляд на другой конец рынка и увидел там Кравца. Тот что-то втолковывал бородатому мужичку в военной шапке без кокарды, торговавшему глиняной посудой и алюминиевыми ложками. Степан Маркович оживлённо жестикулировал и то и дело мотал головой. «Надеюсь, он не забыл, зачем мы сюда пришли? — занервничал Птицын. — А то войдёт в раж — и проспим мы Надюшкиного дезертира».

Надя прошлась вдоль рядов, заметила Кравца и как бы невзначай пошла в сторону пивнушки, возле которой Анатолий Бутко назначил ей встречу. Возле ларька у столиков скопилось несколько мужиков, которые разливали пиво из больших стеклянных банок в алюминиевые кружки и оживлённо разговаривали. «Что ж Степан-то творит? — изводился Птицын. — Он же даже не смотрит на неё — спиной ведь стоит».

Только сейчас Птицын заметил, как Кравец что-то взял у мужика в военной шапке и поднял перед собой. «Ай да Стёпа… ай да голова! Это же зеркало в рамке, — догадался Птицын. — Значит, мужик не только посудой торгует». Кравец держал перед глазами небольшое настенное зеркало и наблюдал за тем, что творится у него за спиной. Степан вроде как рассматривал товар, голова его покоилась, а всё, что творилось сзади, он вне всякого сомнения прекрасно видел. Птицын втянул голову в плечи и перешёл на другое место. Надя тем временем встала на видное место и огляделась. Всё верно. Она пришла на встречу поэтому ей таиться не нужно. Они встретились взглядами. Птицын задержал дыхание. Если с ней что-то случится… Он же себе этого не простит! Птицын отвёл взгляд, прошёлся вдоль прилавка с картошкой и вдруг услышал позади себя шум. Он обернулся. Какой-то дедок, торговавший старьём, вдруг заорал:

— Украли! Люди добрые, да что это делается? Часы золотые, от матери по наследству достались!

Средь рядков в сторону ворот мчался мальчишка лет десяти в неказистом рваном треухе и тулупчике, надетом прямо поверх давно не стиранной майки. Какая-то женщина взвизгнула, люди подались к месту происшествия, стали вытягивать шеи, что-то кричать. Птицын тоже распрямился, но сразу же обернулся и посмотрел туда, где только что была Надя. Женщина исчезла. Птицын рванулся в сторону ворот, тоже вытянул шею и почти сразу же увидел жену. Какой- то рослый мужчина держал её под руку и прямо-таки тащил в сторону главных ворот. Птицын, расталкивая зевак, побежал за ними. Кто-то схватил его за руку.

— А ну легче, Иваныч! Нормально всё. Там у выхода всегда затор, а я в заборе лазейку приметил. Ты за Надей ступай, только без лишнего шума, а я через лаз, как раз перед ними выйду. Вот и зажмём мы их с двух сторон. Никуда не денется. — Сказав это, Степан Маркович отделился от Птицына и исчез в толпе.

— Легко ему говорить: не его жену на пику посадить могут! Лишь бы всё получилось.