Имитатор

– Ни следа спермы в теле Грегг, – сообщила Ева, пока они с Пибоди ехали в Гринвич-Виллидж. – Судмедэксперт сообщил, что она была изнасилована, в том числе и через задний проход, но только палкой от швабры. Никаких отпечатков в квартире, кроме ее собственных, членов семьи и двух соседей, которые вне подозрений. Есть волосяные фибры – искусственные. Дикхед думает, что это парик и накладные усы, но присягнуть пока не решается.

– Значит, наш парень шифруется.

– На случай, если бы кто-то из соседей обратил на него внимание. Я бы сказала, что он выслеживал ее несколько недель. Уточнял ее воскресный график. Но вот вопрос: почему он выбрал именно ее? Вытащил из шляпы бумажку с ее фамилией? Как он наметил именно эту проститутку, именно эту домохозяйку?

– Может, между ними есть связь? Место, где они обе делали покупки или обедали. Общий доктор. Общий банк.

– Возможно. Вот и займись этой линией. Я склонна думать, что он исследовал район, округу. Надо выбрать обстановку, а потом уже наметить жертву. Вот тогда и можно начинать игру.

– Кстати, о районе и об обстановке. Вот симпатичный райончик. – Пибоди оглядывала широкие тротуары, большие старинные дома с цветочными горшками и ящиками на балконах. – Когда-нибудь я сюда переселюсь. Ну, знаете, когда остепенюсь, начну подумывать о семье и обо всем таком. Вы когда-нибудь думали об этом? О детишках и прочем?

Ева вспомнила налитые ненавистью глаза, глядящие на нее из ночного кошмара.

– Нет.

– У вас еще куча времени. Я собираюсь об этом подумать лет через шесть-восемь, не раньше. Подвергну Макнаба длительной проверке, а до тех пор ни на что, кроме совместного проживания, я не согласна. Эй, Даллас, у вас глаз не дернулся!

– Это потому, что я тебя не слушаю.

– Нет, слушаете, – пробормотала Пибоди. Ева тем временем выбирала место, где поставить машину. – Макнаб был так мил, когда помогал мне готовиться к экзамену. Знаете, когда кто-то «болеет» за тебя по-настоящему, это чувствуется. Он и вправду хочет, чтобы у меня все получилось, потому что я сама этого хочу. Это, в общем… впечатляет. Понимаете, на него можно положиться.

– Макнаб, конечно, непробиваемый кретин, но он тебя любит.

– Даллас! – Пибоди так резко повернулась на сиденье, что фуражка съехала ей на один глаз. – Вы сказали слово на букву «л» и «Макнаб» в одной фразе. Я вас за язык не тянула. – Почему бы тебе просто не заткнуться, а?

– Да с удовольствием. – Пибоди с довольной улыбкой поправила фуражку. – Я буду смаковать эту фразу молча.

Они миновали три дома и подошли к трехэтажному особняку, который, по мнению Евы, был когда-то рассчитан на несколько семей. Очевидно, писать об убийцах – дело выгодное, раз Брин может позволить себе такую недвижимость.

Она поднялась на невысокое крыльцо, отметив по дороге полномасштабную охранную систему, позволяющую хозяину без опасений иметь по обе стороны от входной двери огромные декоративные окна с витражами.

Ева уже успела провести краткую проверку и знала, что у хозяина имеется жена и двухлетний сын, причем Брину государство выплачивало положенное по закону пособие как родителю, сидящему дома с ребенком, а его жена тем временем получала солидную зарплату, будучи топ-менеджером и ответственным редактором журнала мод «Ультра».

«Ловко устроились», – подумала она, нажав кнопку звонка, и поднесла к сканеру свой жетон.

Брин сам открыл дверь. Сынишка сидел верхом у него на плечах и держал его за светлые волосы, как за поводья.

– Но! Но! – кричал мальчик, колотя своего, скакуна ножками.

– Все, приехали, напарник. – Брин схватил сына за лодыжки, то ли чтобы его удержать, то ли чтобы уберечь собственные бока от синяков. – Лейтенант Даллас?

– Да, это я. Спасибо, что уделили мне время, мистер Брин.

– Без проблем. Всегда рад пообщаться с полицейскими, тем более что я следил за вашей работой. Я собираюсь в скором времени приняться за книгу о нью-йоркских убийствах и рассчитываю, что вы станете одним из моих главных источников.

– Для этого вам придется пообщаться с кем-нибудь из отдела по связям с общественностью при Центральном управлении. Можно нам войти?

– Ах да, конечно. Извините.

Брин отступил назад. Ему было за тридцать, сложение атлетическое. Судя по развороту плеч и бицепсам, вряд ли он целыми днями просиживал за компьютером. И лицо у него было приятное – красивое, но без слащавости.

– Бластер! – закричал мальчик, заметив оружие под жакетом. – Бабах!

Брин засмеялся и снял мальчика с плеч, на ходу ловко перевернув его вверх ногами, отчего малыш зашелся в счастливом визге.

– Джед несколько кровожаден, но это у нас семейное. Я сейчас отдам его няне, а потом мы сможем поговорить.

– Не хочу к няне! – На ангельском детском личике в мгновение ока появилось бунтарское выражение. – Хочу к папочке!

– Потерпи, чемпион, это ненадолго. А потом мы пойдем погулять в парк. – Брин принялся щекотать мальчика, поднимаясь вместе с ним по лестнице. Малыш захихикал.

– Бывают же такие парни! – заметила Пибоди. – Его это ни капли не тяготит. Приятно посмотреть.