Имитатор

На какие бы уловки ни пускались адвокаты, справедливость восторжествует. Найлз Ренквист больше никогда не выйдет на свободу. И у нее был неплохой шанс привлечь его жену за укрывательство и недоносительство. Во всяком случае, прокурор согласился выдвинуть обвинение. Одного этого уже было достаточно.

Если она преуспеет в своем намерении, она тем самым осиротит маленькую девочку, лишит ее отца и матери. Ева встала и подошла к окну. Некоторым детям лучше обойтись без родителей, не так ли? Особенно когда речь идет о таких родителях.

Откуда, черт побери, ей знать? Ева провела рукой по волосам, потерла обеими руками глаза. Все, что она может, – это делать свою работу и надеяться, что все встанет на свои места, когда пыль уляжется.

На этот раз у нее было ощущение, что все встало на свои места.

Ева услыхала, как поворачивается ручка двери, потом раздался стук. Дверь она заперла нарочно и теперь проверила время. Пора. На ходу разминая плечи, Ева аккуратно надела фуражку.

Открыв дверь, она увидела на лице Рорка весьма для нее непривычное выражение шока, тотчас же сменившееся интересом, а затем нездоровым блеском в глазах, заставившим ее вспыхнуть.

– На что это ты уставился?

– Я и сам не вполне уверен. – Он вошел прежде, чем она успела выйти, и закрыл за собой дверь.

– Нам пора идти. Церемония начинается через пятнадцать минут.

– А идти всего пять минут. Ну-ка повернись кругом.

– И не подумаю. – Еще секунда, и он заметит эту проклятую краску. А ей станет стыдно. – Ты не в первый раз видишь копа в форме.

– Да, но я до сих пор ни разу не видел моего копа в форме. Я даже не знал, что она у тебя есть.

– Разумеется, она у меня есть! У каждого копа есть форма. Просто я ее никогда не ношу. Но ведь сегодня… как-никак событие.

– Ты выглядишь… – Рорк обвел пальцем одну из начищенных до блеска медных пуговиц у нее на груди, – … сногсшибательно. Безумно сексуально.

– Да иди ты!

– Нет, я серьезно.

Рорк отступил на шаг, чтобы охватить ее взглядом с головы до ног. «Все-таки высокая, худощавая фигура творит чудеса, – подумал он. – Как красиво ложатся все складочки официального синего мундира, как блестят медали на груди!»

Ева начистила свои черные полицейские башмаки – он только теперь догадался, что она, видимо, держала их на работе в шкафчике раздевалки, – до зеркального блеска. Кобуру она повесила на бедро, на коротко остриженных волосах прямо и строго сидела фуражка.

– Лейтенант, – проговорил он проникновенным голосом, – вам надо носить это дома.

– Зачем?

– Догадайся, – усмехнулся он.

– Ты извращенец. Тебе лечиться надо.

– Мы поиграем в полицейских и воров.

– Прочь с дороги, псих ненормальный!

– Вот только проверю. – Руки у него были проворные, одна из них нырнула за туго накрахмаленный воротник, прежде чем Ева успела шевельнуться. Он с удовлетворенной улыбкой вытащил у нее из-за ворота цепочку, на которой висело кольцо с бриллиантом, когда-то им подаренное. – Все на месте, – пробормотал он и заправил цепочку назад.

– Мы не будем держаться за руки. Это не обсуждается.

– Честно говоря, я рассчитывал идти на пару шагов позади тебя, чтобы посмотреть, как движется твоя попка в этой штуке.

Ева засмеялась, но решительно вытолкала его из кабинета и вышла сама.

– Я получила последние сведения о Ренквисте, если тебе интересно.

– Конечно.

– Он косит под невменяемого. Этого можно было ожидать. Но у него здорово получается. Множественное расщепление личности. Вот он Джек Потрошитель, а уже через минуту он Тед Банди или Джон Уэйн Гейси. Потом Де Сальво, потом опять Джек.

– Ты же не думаешь, что он на самом деле невменяемый?

– Ни единой минуты! И Мира тоже в это не верит. Но не исключено, что ему удастся это провернуть. Его адвокаты наймут кучу промывателей мозгов, которые за деньги подтвердят все, что угодно, а он и впрямь играет убедительно. Не исключено, что это убережет его от бетонированной камеры, и он закончит свои дни в обитой войлоком палате клиники для душевнобольных.

– Тебя это разочарует?

– Я предпочла бы бетонированную камеру. Но ведь не всегда получаешь, что хочешь. После смены я поеду прямо в больницу. Хочу рассказать Марлин Кокс и ее родственникам, чего им следует ждать на суде.

– Я думаю, они не будут на тебя в претензии. Они не воины, Ева, – пояснил Рорк, когда она удивленно взглянула на него.

– Они хотят одного: чтобы его заперли, а ключ выбросили. Этого ты добилась. С них этого довольно, хотя тебе этого мало.

– С меня этого тоже должно быть довольно, потому что с ним все кончено. Но появится кто-то другой, кто займет его место. При мысли об этом у некоторых копов опускаются руки. – Только не у моего копа.

– Нет. – «Какого черта?» – спросила себя Ева и все-таки взяла его за руку, когда они вошли в зал для церемоний. – Наоборот, меня это заводит. Найди себе место в зале. Где угодно. Мне придется сидеть на этой дурацкой сцене.

Он поднес ее руку к губам.

– Поздравляю с успешно проделанной работой, лейтенант.

Проследив за его взглядом, Ева посмотрела туда, где у самой сцены стояла Пибоди рядом с Макнабом.