Имитатор

И вот их губы встретились. Его губы были нежными и теплыми. Он углубил поцелуй, действуя медленно, не спеша, чтобы она смогла погрузиться в него плавно, постепенно. И вот он почувствовал, как она потихоньку уступает, сдается на милость победителя. Его доблестный и стойкий солдатик превратился в женщину – мягкую, как воск, текучую, как вода.

Ее ум затуманился. В этом тумане не было кошмаров, не было теней, стерегущих по углам. Здесь был только Рорк и неторопливые, почти ленивые ласки, нежные, мечтательные поцелуи, увлекавшие ее в глубокие тихие воды покоя.

Его рот кружил по ее груди, язык скользил, пробуя ее на вкус. Вот ее пульс участился, она провела руками по его спине, ощупывая рельефные мускулы и крепкие кости. Многоликая смерть отступила, осталась где-то в другом мире.

Когда его руки и рот стали более требовательными, она была уже готова к этим первым вспышкам жара. Тягучие и влажные содрогания в глубине ее лона превратили вздох в стон.

А он все не спешил, он бесконечно затягивал время, волнуя ее и упиваясь ее волнением. Ее тело служило ему бесконечным источником радости. И вот сейчас он видел, как это тело наливается и расцветает, подрагивает и беспокойно ерзает от наслаждения.

Наконец, когда они почувствовали, что оба готовы, ее тело словно взорвалось, а из горла вырвался тот самый стон – хриплый и томный, прерывистый и протяжный, – которого он так ждал.

Оргазм превратился в обжигающе горячую волну, затопившую тело, сердце, мозг. Он был прекрасен, как свобода, как сама жизнь. Ева уже была готова обнять Рорка, обвиться вокруг него, принять его в себя, но он сцепил пальцы с ее пальцами и пустил в ход язык, чтобы дать ей больше.

Она не могла противиться. Он нежно, но решительно прижимал ее к постели. Когда рыдание все-таки вырвалось, в нем прозвучала ошеломленная радость, потому что ей опять удалось добраться до вершины и преодолеть ее.

При каждом прикосновении его губ по всему ее телу тяжко пульсировали тысячи жилок, по коже пробегала нервная дрожь, мускулы растаяли, она лежала перед ним совершенно раскрытая и беззащитная.

Легко проводя губами по ее губам, он заглянул ей в лицо, крепко стиснул ее пальцы, и ее губы изогнулись в улыбке, когда она позвала его по имени. А потом она поднялась ему навстречу.

Они затихли. Он положил голову ей на грудь. Ему казалось, что она опять заснула, теперь уже более спокойным сном, но она подняла руку и провела пальцами по его волосам.

– Я так устала, – пожаловалась Ева, – что мне пришлось перевести машину на автопилот. Я чувствовала себя отяжелевшей, оглушенной, отупевшей. У меня выдался паршивый день, и все вертелось вокруг паршивого дела. И дело не только в жертвах, не только в этих женщинах. Он как будто указывает на меня пальцем, когда убивает их.

– И это делает тебя одной из них.

«Слава богу, – пронеслось у нее в голове. – Слава богу, он понимает».

– Одной из них и в то же время, – заговорила она, вспомнив свой сон, – не просто одной из них. Я встаю на их защиту, когда уже слишком поздно.

– Ева. – Рорк поднял голову и заглянул ей в глаза. – Это не так. Никогда не бывает слишком поздно. Тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.

– Обычно – да.

Что-то в ее тоне насторожило Рорка. Он сел в постели, притянул ее к себе, обхватил ее лицо руками, чтобы изучить повнимательнее.

– Ты знаешь, кто он такой.

– Да, я знаю. Но весь фокус в том, как его остановить, как доказать, как запереть его в камере и выбросить ключ. Нутром я чуяла с самого начала. Мне надо было прояснить мысли, чтобы действовать в верном направлении.

– Тебе надо поесть и все мне рассказать.

– Пожалуй, мне надо поесть, только сначала мне надо рассказать тебе о чем-то другом. – Ева обеими руками откинула волосы назад со лба. – Но прежде всего я должна принять душ и прийти в себя.

– Хорошо. – Рорк прекрасно ее изучил и понимал, что не надо настаивать. – Мы поедим прямо здесь. Я об этом позабочусь.

У нее перехватило горло, она наклонила голову и прижалась лбом к его лбу.

– Знаешь, за что я тебя ценю? Ты всегда заботишься обо всем.

Тут ему захотелось схватить ее в охапку и заставить рассказать обо всем, что ее тревожит. Но он отпустил ее.

«Как всегда, она пустит слишком горячую воду, – подумал Рорк, поднимаясь, чтобы достать халаты для них обоих и выбрать меню, которое принесет ей максимум пользы. – А потом она будет стоять под душем в надежде, что горячая вода вернет ей силы. Она не станет тратить время на полотенце, вступит прямо под струю теплого воздуха в сушилке».

Нет, она больше не заснет, он это знал. Он расставил тарелки на письменном столе. Теперь она не скоро заснет. Зарядившись теплом, она будет работать, а потом опять рухнет. Его это всегда поражало и бесило.

Она вернулась в халате, который он повесил на дверь ванной, – в простом тонком кимоно черного шелка. Вряд ли она даже знала, что оно у нее есть.

– Что это за зеленая дрянь?

– Спаржа. Она очень полезна.