Имя всего Сущего

– Спасибо, что заметили, что я вас не спрашивал. Кроме того, речь идет не о вступлении в плотские отношения. Мы живем простой жизнью, чтобы удовлетворить наши духовные потребности и освободиться от цепей нашей физической формы.

Дорна уставилась на него:

– Наш граф «освобождается от цепей своей физической формы» каждую ночь. Думаю, она вряд ли согласится, что это так прекрасно.

– Я не это имел в виду… – Он оборвал речь на полуслове, увидев, что на кухню входит мрачная граф Джанель.

– Как вы спали, граф? – спросил брат Коун.

– Как мертвая. – Она указала на кашу Дорны: – Там еще осталось?

– О да, жеребеночек! – Взяв еще одну тарелку, Дорна наполнила ее из котла, а граф Джанель добавила в нее овощей и перечного соуса.

Брат Коун подумал, что кухарка, все еще остававшаяся на кухне, упадет в обморок, увидев, как на скамейку плюхнулся приезжий граф, собирающийся поесть. Кухарка не осмелилась сказать аристократке, чтобы та уходила, но тем не менее она кружила вокруг графа, подобно крапивнику, беспокоящемуся из-за ворона, слишком близко подлетевшего к ее гнезду.

Заметив это, граф Джанель встала:

– Пошли со мной, – сказала она Дорне и брату Коуну.

Кашу она забрала с собой.

Никто не пытался помешать троице покинуть кухню или выйти на стены замка. Брат Коун подозревал, что кто-то, может, и был против – солдаты или им подобные, – но Джанель была гостем и она была графом. Пусть она и не была прямой сеньорой Тамина, но титул все равно что-то значил. Так что, пока не забредала в личные покои, она могла свободно ходить по замку.

– Что-то не так? – спросил брат Коун. Лицо аристократки было экстремально суровым даже по ее собственным суровым стандартам.

Граф Джанель прислонилась к зубчатой стене.

– Все зависит от того, что обнаружил мой мастер шпионажа, – покосилась она на Дорну.

Кобыла Дорна склонила голову и поднесла руку к лицу, словно пытаясь прикрыть застенчивый румянец.

– Ах, моя дорогая, ты мне бесстыдно льстишь. Я просто старая увядшая сплетница[32].

Джанель усмехнулась:

– Старая увядшая сплетница, которая могла бы убедить гальку выдать название реки, которая ее породила. Продолжай в том же духе.

Дорна выпрямилась и оглянулась по сторонам, высматривая, не подслушивают ли их.

– Ничего хорошего не расскажу. Ветер полнится слухами: знамя Барсина полно колдунов. Зима наступила рано, холодная и суровая. Водяные буйволы замерзли насмерть, не выплюнув своей жвачки; ягуары начали охотиться на людей, потому что все дикие стада удрали в теплые края; из-за поздней весны будет поздний урожай, если, конечно, что-нибудь останется. Так что тут и так понятно, что во всем виноваты колдуны, не так ли?

– А что насчет пророчества? – спросила граф Джанель. – И нужного демону дитя?

– Никто ничего не говорил ни о каком пророчестве, – призналась Дорна. – Хотя о демонах говорят. Ходят слухи, что на местных фермах существовали демонические культы, поэтому барон покончил с ними, когда унаследовал титул. Вот почему так много земель объявлено лесом.

– Э-э… лесом? – спросил Коун. – В Кирписе есть огромный лес, но он не обеспечивает никакой магической защиты от демонических культов.

– В Джорате вход в лес запрещен, – объяснила Джанель, – поэтому это дает местному барону право войти и прогнать всех, кто живет в нем. И да, конечно, это относится и к так называемым демоническим культам. Но, к сожалению, относится и ко всем остальным. Никто не может там жить или охотиться, и любой, кто это сделает, будет объявлен саэленом и арестован на месте.

– Ты имеешь в виду, что это запрещено всем, кроме аристократов, – пожала плечами Дорна. – Как бы то ни было, по этой причине были очищены и сожжены целые деревни и города.

– Демонические культы? Здесь? – протянула Джанель. – Он что, думает, здесь Маракор?

Брату Коуну очень хотелось назвать множество достойных маракорцев, не имеющих никакого отношения к демоническим культам.

Дорна вскинула руки:

– Я просто повторяю то, что смогла подслушать. Старый барон умер зимой. С тех пор новый барон перевернул вверх дном все земли, дабы усмирить колдунов, которые, по его словам, нападают на его людей. – Она на миг умолкла. – Я слышала, что для того, чтобы тебя обвинили в колдовстве, требуется не так уж много. А еще барон твердо верит, что использование огня помогает в борьбе с колдунами.

– Что?! Это просто варварство! – не выдержал брат Коун. – Опять-таки, колдуны неуязвимы для огня!

– Или уязвимы не больше, чем обычные люди, – согласилась граф Джанель. – Но в одном Тамин не ошибается: в Барсине есть колдуны, вызывающие демонов.

– Разве?

– Есть. И я найду и уничтожу их. – Ее тон не оставлял места для споров.

Граф Джанель отставила миску в сторону и целеустремленными шагами направилась прочь. Дорна и брат Коун обменялись взглядами и поспешили за нею: через мгновение Дорна вернулась, чтобы забрать забытую миску.

– Куда мы идем? – спросил брат Коун, догнав графа.

– В подземелье. Мне нужно поговорить с Нинавис.