Имя всего Сущего

– Иногда нет другого выбора, – отрезал Миллигрест. – Проклятье! Ты такая же упрямая, как и твой брат! – Он оборвал речь на полуслове и поморщился.

У Джанель закружилась голова… Ей никогда не приходило в голову…

– У меня есть брат?

– Больше нет. – Голос Миллигреста сорвался.

От горя, прозвучавшего в его голосе, у нее перехватило дыхание. Но что случилось, она не стала спрашивать. Сейчас не время.

Но потом она нахмурилась.

«Братья. Мориос ищет своего брата, – вспомнила Джанель. – Мориос решил, что его брат должен сюда прибыть. Но почему?!»

Кирин предположил, что все драконы могли быть детьми Восьми, но что, если все не совсем так? Например, Релос Вар не отвечал этим требованиям. Он был братом Кирина. То есть они не обязательно были детьми, они могли быть просто какими-то родственниками. Детьми, родителями, сестрами… братьями. Что, если драконы на каком-то уровне все еще помнят эту семейную связь?

Кирин сказал, что дракон Шаранакал был сыном Таэны и что он поселился недалеко от ее островного святилища. Эйан’аррик жила рядом со своим дядей Реварриком, более известным как Релос Вар. Джанель не была уверена, что было причиной, а что следствием: Таэна ли решила остаться рядом со своим сыном, чтобы присматривать за ним, или ее сын решил остаться рядом со своей матерью? Остался ли Релос Вар рядом с Эйан’аррик или наоборот? Но если бы схема оставалась неизменной… В Атрине ведь жил один из Восьми?!

– Хоред, – выдохнула она.

Отец не обратил на это никакого внимания.

Он, вероятно, решил, что она ругается.

Джанель склонила голову и взмолилась:

– Хоред, пожалуйста, услышь мою молитву, ибо твой брат Мориос здесь. Moриос, который опустошает Атрин, город, который ты любишь. Пожалуйста, помоги нам, или он сровняет это место с землей…

Хоред сказал:

– Я не могу долго здесь находиться.

Отец ахнул и упал на одно колено.

Джанель подняла глаза. Хоред парил над ней в красных доспехах, темных, как сама кровь, за плечами его развевался плащ из перьев ворона. Казалось, все одновременно поняли, что пред ними явился бог. Она услышала, как люди вокруг падали на колени.

– Мы не можем остановить его, – сказала Джанель Хореду. – Ничего не получается.

Джанель увидела за спиной Хореда взрывы над Атрином. Вероятно, Тьенцо сражалась за то, чтобы дракон не разгромил Атрин, а Мориос по-прежнему развлекался.

Бог Разрушения сказал:

– Разумеется, ничего не получится. Мой брат – само олицетворение войны, аватар битвы. Сражение делает его сильнее. Релос Вар должен был сказать тебе об этом.

– Брат!

– Это была моя реплика, – откликнулся Хоред, оглядываясь через плечо. – Я отвлеку его настолько, насколько смогу. Мы не можем убить друг друга. Поверь мне, мы оба пытались. Эвакуируйте всех из Атрина и найдите безопасное место. – Он махнул рукой в сторону Джанель.

И мир изменился. Теперь она стояла внутри Атрина. Вокруг рушились здания и осыпалась каменная кладка. На улицах валялись тела.

Но, ошеломленная и разъяренная, Джанель не замечала всех этих катастроф. Релос Вар должен был им сказать? Релос Вар знал об этом? Знал, что сражение делает дракона более могущественным, знал, что Мориос не мог быть убит с помощью насилия?

Ну, конечно. Сенера никогда бы не предала Джанель, не имея на то одобрение хозяина, не так ли? Это все было запланировано с самого начала.

Над головой Джанель увидела Мориоса, теперь сражавшегося уже с двумя противниками. Он отлично проводил время, не обращая внимания на проплешины, оставленные там, где он сорвал чешую вместе с магнитными снарядами Тьенцо.

Стоп. Почему он не залечил эти повреждения?!

– Не сражайся с ним, – сказала она вслух. Имя Всего Сущего сообщило, что убить его можно было, лишь не сражаясь с ним.

Почему, ради всех холодных глубин ада, она предположила, что Краеугольный Камень может дать ответ, который не может быть расшифрован буквально? Сенера могла солгать, но Имя Всего Сущего не солгало бы ни за что. Мориос не мог восстановить раны, которые он сам себе нанес.

Джанель развернулась и побежала к тому, что осталось от Храма Хореда.

61: Под водой

Атрин, провинция Джорат, империя Куур.

Через три дня после того, как Кирин незаметно пробрался на бойню

Разбив кристалл, Кирин мгновенно понял, что облажался.

Во-первых, кристалл не был твердым. Вместо того чтобы быть единым куском камня, какими были остальные Краеугольные Камни, которые он видел раньше, этот кристалл состоял из тонкой оболочки, внутри которой находились драгоценные камни, талисманы и предметы, назначение которых постичь было невозможно. От удара Уртанриэль кристалл разлетелся вдребезги, как стекло.

А во‑вторых, стоило только кристаллу разбиться, и земля затряслась. И затряслась безумно. Воздушный куб, в котором они находились, изогнулся – и всех троих окатило водой.