Имя всего Сущего

Дым, подумал брат Коун. Ты всего лишь дым.

Пот тек у него по лбу, оставляя дорожки на коже, покрытой пылью и пеплом, но брат Коун не собирался сдаваться, не собирался останавливаться. Победа пришла так внезапно, что мужчина даже пошатнулся, как будто земля ушла у него из-под ног.

Тембр кашля Тамина изменился. Если раньше он походил на кашель человека, давящегося костью, то сейчас он стал кашлем человека, давящегося мокротой после долгой болезни. Затем он перекатился на бок, и его вырвало дымом, вырывавшимся у него из носа и рта.

Обычным дымом.

Барон, тяжело дыша, перекатился на спину. Закрыл глаза и глубоко, прерывисто вздохнул. Лицо тоже обрело нормальный цвет.

Дорна хлопнула брата Коуна по плечу:

– Отлично сработано, жеребенок.

Брат Коун откинулся назад на пятки и посмотрел на Дорну:

– Как давно вы знаете обо мне?

Пожилая женщина пожала плечами, делая вид, что разглядывает свои ногти:

– Думаешь, я могла не заметить, как охранник, которому проломили череп, не умер? Я стара, а не слепа. – Взяв с верстака копытный крючок, она осмотрела его наконечник, а затем небрежно положила себе в карман. – Тебе ведь не объясняли, что значит быть Кровью Джораса?

– Мне нужно… – Хриплый голос Тамина почти не напоминал речь.

– Что тебе нужно, так это хороший пинок под зад, – заявила Дорна. Наклонившись, она схватила аристократа за воротник и потащила его за собой. В обычных условиях у нее бы ничего не получилось, но сейчас силы Тамина иссякли. Вначале он поковылял за ней почти на коленях, но затем смог встать. В конце концов он выкрикнул что-то бессвязное и вывалился на улицу.

Брат Коун последовал за ними, не уверенный, хочет ли он видеть, что произойдет дальше.

– Мой граф! – окликнула Дорна.

Джанель оглянулась. Стоило ей увидеть Тамина, и она тут же бросила горожан и направилась к Дорне с братом Коуном:

– Ты исцелил его.

Брат Коун не мог сказать, обрадовала ли ее эта новость. Возможно, она и сама этого не знала.

– Как бы то ни было, он не умрет от дыма. У него и без этого куча других проблем.

– Джанель… – выдохнул Тамин.

Граф стиснула зубы и, раздувая ноздри, уставилась на Тамина. А затем медленно уперла кулаки в бока:

– Кто была та женщина, Тамин? Сиделка стража. Чужачка.

– Я не… – сдавленно прохрипел он. – Я не знал… Я понятия не имел… что она… что она устроит.

– Я не спрашивала тебя, знаешь ли ты, что она устроит. Я спросила тебя, кто она.

Вокруг начала собираться толпа. Нинавис и Кэлазан с трудом сдерживали остальных людей, пытаясь убедить их, что нужно потерпеть. Джанель не обращала на это никакого внимания.

– Она была… – Тамин облизал губы. – Она была рабыней. Рабыней-долтаркой. Сенера. Ее звали Сенера.

Джанель нахмурилась еще сильнее:

– Она командовала этими солдатами. Рабыни не командуют солдатами[62].

– Релос сказал… сказал, что она была рабыней. Он привел ее… – Тамин поморщился: – Можно воды?

Брат Коун потянулся за бурдюком с водой, а Джанель склонилась на Тамином:

– Кто такой Релос Вар? Расскажи мне о нем.

Брат Коун протянул Тамину бурдюк, и барон принялся жадно пить воду. И, похоже, после этого ему полегчало, поскольку голос зазвучал лучше:

– Что я натворил?

– Слишком много всего и еще больше – недостаточно. Но прямо сейчас мне нужно, чтобы ты сосредоточился, Тамин. Кто такой Релос Вар?

Поддерживаемый Коуном, Тамин с трудом сел.

– Учитель. Мой отец нанял его, чтобы… – Он замялся.

– Чтобы что?

Глаза Тамина засверкали стеклянным блеском. Он глубоко вздохнул:

– Чтобы вылечить меня от того, что я колдун.

Кто-то в толпе ахнул. Еще кто-то выругался. Дорна, уперев руки в бока, повернулась к толпе:

– Замолчите, вы все! Либо вы дадите человеку сказать, либо будете отвечать передо мной, понятно?

Джанель, прищурившись, склонила голову набок:

– Колдовство – это не то, от чего можно вылечиться, как от костоломной лихорадки или оспы.

– Я не хотел быть колдуном, – прошептал Тамин, – но я не мог… я ничего не мог с собой поделать. Я таков, каков есть. – Он вскинул голову, пытаясь поймать взгляд Джанель: – Ты знаешь, каково это.

Джанель, скривившись, возвела глаза к небесам, словно обращаясь к своим богам, а затем сосредоточила внимание на друге детства:

– Уверена – не знаю. Расскажи мне. Расскажи мне, как ты можешь быть колдуном против своей воли.

– Если тебя прокляли. А я всегда был проклят, – выдохнул Тамин, – с самого детства. Я лечил животных, лечил порезы и ушибы. Я не понимал, что делаю что-то не так. Точней, я не сразу это понял. Но когда… – Он скривился: – Когда отец был ранен на охоте… Я любил отца, поэтому я… я спас ему жизнь.

– Бедняга, – пробормотал брат Коун. – Если бы вы родились в другом месте, такой подарок судьбы принес бы вам стипендию Академии, а заодно и финансовую помощь от Гильдии Врачей. Вы не колдун. Вы – чародей.

Тамин бросил на жреца растерянный взгляд тяжелобольного человека:

– Я способен творить магию. Это колдовство.

– Я так понимаю, – в голосе Джанель звучало явное недовольство, – твоему отцу не нравилось, что у тебя есть дар?

– Нет… – Тамин сжал зубы и отвел взгляд. – Не нравилось.