Имя всего Сущего

– Он очищает воздух вокруг головы, но не думаю, что он может сделать что-то с тем, что уже находится в его легких. Новый воздух не может проникнуть внутрь. – Брат Коун покачал головой: – Этот знак… Я никогда не видел ничего подобного, Дорна.

Старуха нахмурилась:

– О чем ты говоришь? Ты ведь сам им пользовался. Я просто скопировала то, что сделал ты.

– Но это не должно было сработать! Единственная причина, по которой… – Он осекся на полуслове. – Я объясню все позже. Нужно придумать, как очистить его легкие.

Дорна уставилась на него так, словно он упустил что-то очевидное.

Брат Коун поднял глаза:

– Почему вы так смотрите на меня?

Она наклонилась вперед:

– Разве не предполагается, что ты обучен надлежащим образом? Получил эту блестящую лицензию Синего Дома на магию и все такое?

– Я никогда не говорил вам… – Брат Коун понизил голос до шепота: – Я никогда не говорил вам, что у меня есть лицензия Гильдии Врачей.

В Джорате не стоило рассказывать об этом. Местные верования не очень хорошо сочетались со знаниями, полученными им при прохождении строгого обучения и получении разрешения на практику магии. Джоратцы даже с Хранителями Врат примирялись лишь потому, что этого требовала военная сила Куура и экономическая стабильность. Все закрывали глаза на небольшое применение языческой магии, позволяющей пересекать всю область, чтобы регулярно смотреть на выступления своих любимых рыцарей.

– Ой, да ладно. До того как старый граф нас покинул, он рассказывал о таких, как ты. У тебя ведь есть книжное обучение. Вот к чему я клоню.

– Мне сейчас не нужны ваши насмешки, Дорна…

Она демонстративно закатила глаза и указала на Тамина:

– Так ответь мне на вопрос, жрец: разве подобное не влечет подобное? Ты ведь должен был это выучить, не так ли?

– Что вы имеете… – Брат Коун оборвал речь на полу-слове.

Он ошеломленно уставился на нее, несколько очень долгих, напряженных секунд не понимая, что она имеет в виду. Он ничего не мог поделать с колдовским дымом в легких барона. Однако, да, если бы он мог связать проклятый туман с чем-то достаточно близким к его основной природе – например, с обычным дымом, – он мог бы создать симпатическую связь. А потом то, что случилось с одним, случилось бы и с другим. Брат Коун бросился к своему вьюку и принялся шарить руками по карманам.

– Свеча, – бормотал он. – Мне нужна свеча.

– Хм-м-м-м-м… – Дорна протянула ему маленькую свечу из пчелиного воска, но, прежде чем он успел взять ее, отдернула руку. – Не здесь! – возмутилась она. – Ты с ума сошел, жеребенок? Не стоит показывать это всему городу, да и вообще любому, кто захочет посмотреть. Лучше отнести его за знамена кузнеца.

Брат Коун почувствовал, как к лицу прилила кровь, но в логике Дорне было не отказать. Если бы местные жители увидели, как он использует на бароне Тамине магию, времени на то, чтобы объяснить, что он жрец, уже не будет.

Они просто сразу потянутся за дубинками и ножами.

А затем он вдруг осознал, что Дорна каким-то образом поняла правила симпатической магии, но сейчас было не время выяснять, откуда она все это знает.

– Ты берешь под мышки. – Дорна подняла ноги барона.

Брат Коун подхватил Тамина, и они втроем неуклюже прошаркали дальше, прячась за большими знаменами и направляясь ко внутреннему дворику с большой крепкой кузницей и рабочей зоной.

Конечно, подумал он. Без особой на то необходимости лошади не захотели бы спускаться под землю, даже если бы здание было с мостками.

Остальные горожане были заняты тем, что слушали инструкции Джанель, а потому не уделяли внимания странной троице. Брат Коун надеялся, что им удалось отнести Тамина в кузницу незаметно для остальных.

Откинув в сторону полотнище, Коун открыл дверь в каменную кузницу. В этой части Куура коней подковывали нечасто, так что Коун предположил, что кузницу использовали для мелкого ремонта турнирной брони и тому подобного. Огня в топке было достаточно, чтобы зажечь небольшую щепку, от которой брат Коун, в свою очередь, и зажег свечу Дорны.

Плохо сделанная свеча сильно дымила. Дым был совершенно обычным – густым и серым. Идеально подходящим.

Взяв свечу в одну руку, Коун, скрестив ноги, сел на усыпанный соломой каменный пол патио, убедился, что ему хорошо видно тело хрипло кашляющего Тамина и дым, поднимающийся спиралью от крошечного оранжевого огонька, а затем глубоко вдохнул и попытался войти в Озарение.

Это было нелегко. За сегодня он видел столько ужасного. Все, чему он стал свидетелем, промелькнуло в сознании, подобно преследующим призракам. Наконец он успокоился достаточно для того, чтобы видеть, пусть при этом и не пользовался обычным зрением.

Внутри Тамина закручивалась темная, извивающаяся синяя масса, которая боролась с золотой аурой, вспыхивающей над его телом. Световые волны отбивались от синего облака; когда золотой свет отступал, возвращалась тьма.

Голубая энергия казалась скользкой от злобы. Брат Коун сконцентрировался и атаковал своей волей это создание и обнаружил, что оно реагирует подобно живому существу. Оно попросту вывернулось из его рук, выскользнуло из его хватки.