Имам Шамиль

Тогда Граббе начал осадные работы. Напротив Ахульго стали устанавливать батареи. С большим трудом удавалось доставить пушку в то или иное место. Солдатам иногда приходилось высекать ступени на скалах, но меткие стрелки имама без промаха снимали саперов и артиллеристов.

Десятитысячный отряд солдат и отступников стоял под Ахульго.

У Шамиля было тысяча муртазагетов, около тысячи мюридов и полторы тысячи ополчения, не считая женщин, детей и стариков. Силой, способной противостоять вражеской армии, имам не располагал. Ее нужно было найти.

Лазутчикам удалось выбраться из Ахульго, чтобы сообщить сторонникам об опасном положении дел. Ахвердиль-Магома с отрядом явился со стороны ашильтинской дороги. Но ударом во фланг один из полков Граббе заставил его отойти. Амир-хан вернулся в Чиркей, чтобы собрать силы.

Граббе правильно сориентировался — он решил нанести первый удар по Сурхаевой башне на Шулатлулгохе. Эта гора прикрывала подступы к Ахульго по единственной дороге. На каменистой вершине, обращенной к южной стороне Сурхаевой башни, Граббе поставил батарею легких орудий.

На рассвете первого дня июня шесть орудий начали обстрел горы Набатной. Он продолжался несколько часов. К полудню часть стены Сурхаевой башни оказалась разрушенной. После этого Граббе дал приказ полковнику Пулло бросить солдат на штурм Шулатлулгоха.

Солдаты пытались взобраться на вершину горы по отвесным скалам, но их снимали с уступов не только пули мюридов, но и камни, летящие сверху. Сбитые солдаты увлекали за собой карабкающихся следом.

Только подпоручику Аргутинскому и двум казакам удалось по крутой осыпи подняться на вершину горы, но и они были сброшены мюридами вниз.

Крики раненых, грохот, свист пуль оглашали долину. Солдаты дрогнули. Никто не решился вновь идти на верную смерть. Тогда полковник Пулло дал сигнал к отступлению.

Вновь была пущена в ход артиллерия. Пока она обстреливала Сурхаеву башню, командир кабардинского полка Лабинцев повел два батальона на штурм Ахульго. Однако подступить к отлично укрепленной горе оказалось не так-то просто. Позиции Шамиля казались почти неприступными. Ни на шаг не продвинулся Лабинцев.

Карабкаться по крутому склону ничем не защищенной горы с большими потерями, не причиняя урона противнику, было тяжело и морально и физически. Всякий раз смельчак, выдвигавшийся на шаг вперед, сразу скатывался вниз, сбитый пулей шамилевского снайпера.

Когда Граббе убедился, что и этим путем подойти к крепости имама невозможно, он приказал Лабинцеву отойти.

Тихая, теплая лунная ночь пришла на смену изнурительно жаркому дню. Подобрав раненых, захоронив убитых, жители Ахульго погрузились в сон. Только дозорные всматривались во тьму ущелий и лощин, куда не проникал слабый свет луны.

Наиб Сурхай, обходивший ночью посты на Шулатлулгохе, вдруг остановился и, прислушиваясь к тишине, нарушаемой шипением Койсу, сказал стоящему рядом мюриду Хаджияву:

— Ты слышишь, с этой стороны? — Он кивком указал туда, где гора круто обрывалась отвесной стеной. — Похоже на удары топора…

— Нет, не слышу, — ответил мюрид.

Сурхай, тихо ступая, подошел к самому краю обрыва. Хаджияв последовал за ним. Они остановились и долго вслушивались и вглядывались во мрак, царивший далеко внизу.

Вдруг сквозь убаюкивающее пение реки послышались глухие звуки мерных ударов. Сурхай лег и прильнул ухом к земле.

— Удары по граниту нашей горы, — сказал он, приподняв голову.

— Что это значит? Кто и что может делать внизу с этой недоступной даже змеям стороны? — недоуменно прошептал Хаджияв, опускаясь рядом с Сурхаем.

— Пока не будем поднимать шум, посмотрим, что будет дальше. Ты отползай и следи вон с той стороны, а я останусь здесь, — сказал Сурхай.

Зарядив кремниевые ружья и пистолеты, они стали следить, вслушиваясь в тишину. Ритмичные удары через определенные промежутки повторялись и становились все слышнее. Тогда Сурхай подполз к Хаджияву.

— Они задумали подняться с этой стороны. Иди к укреплению, приведи человек десять. Остальные пусть спят.

Как тень исчез Хаджияв и так же неслышно вернулся с десятком вооруженных мюридов.

— Наверно, вбивают крючья, — предположил Хаджияв.

А вскоре Сурхай и другие заметили темные пятна, которые медленно приближались к ним снизу.

— Не стрелять, — прошептал Сурхай.

Он хотел подпустить поближе коварных смельчаков. Затаив дыхание, лежали мюриды, сжимая рукоятки оружия.

Хаджияв, глянув вниз, сказал Сурхаю:

— Это не солдаты, на головах у них папахи.

— Да, видимо, отступники из отряда Ахмед-хана мехтулинского, — ответил Сурхай и добавил: — Нам лучше взять первых живыми и доставить на суд к имаму. Скажи, чтобы принесли несколько арканов. Мы накинем петли на шеи первых и втащим сюда.

Один отполз от обрыва, поднявшись, побежал к башне. Не прошло и минуты, как он возвратился, неся в руках толстые шерстяные арканы.