Имам Шамиль

— Только избранным дано богом испытывать это блаженное чувство! — воскликнул Шамиль.

— А если любовь безнадежна?

— Такому человеку, как ты, мой друг, не откажут.

— Забываешь, имам, что для чеченца нарушение слова равноценно падению. Кровная близость для них превыше всякого положения и привилегий. Девушка, которую я полюбил, дочь состоятельного человека и давно обручена с двоюродным братом.

— Она знает о твоей любви?

— Знает и, наверное, тоже любит меня.

Имам задумался. Молчал и Шугаиб.

— Удивляюсь, — начал имам после некоторого раздумья. — Любовь — это лучшее чувство из земных — существовала во все времена. Сам пророк, влекомый этим чувством, осчастливил не одну из лучших женщин Аравии. Во многих вилаетах поэты воспели любовь. Но ни один из последователей Мухаммеда не подумал о женщине. Право выбора и решение участи вверено мужчинам. Принудительное согласие смирившихся женщин есть форма. Люди, связанные взаимной любовью, способны сделать больше добра, и нельзя допускать, чтобы наши дочери были уподоблены телкам, которых можно, схватив за хвосты, втолкнуть в любой хлев. Надо положить конец насилию в вопросах брака. Начнем, Шугаиб, с тебя. Ты пойди и заяви отцу своей любимой, что хочешь взять в жены его дочь на равных началах с прочими, то есть дашь отцу требуемый калым с условием, что девушка в присутствии кадия, муллы и почетных свидетелей сама назовет того, за кого хочет выйти замуж.

— Это значит идти на большой скандал, — возразил Шугаиб.

— Всякое новшество на пути встречает препятствие, которое нужно преодолеть.

— Мне кажется, лучше проявить осторожность. Поговорить с Султанат, чтобы она попробовала вначале отговорить жениха.

В таком случае всякий гордый, уважающий себя мужчина должен отказаться от невесты, — сказал Шугаиб.

— А если он упрямый глупец? — спросил имам.

— Тогда с ним надо обойтись как с ишаком. Было бы гораздо легче, если бы отцы их не были родными братьями, — заметил наиб.

— Не беда, в крайнем случае похитишь любимую, а я поручусь и сам постараюсь со временем примирить родителей с тобой.

Шугаиб вернулся в Цонтери. Он пробовал разными путями и хитростями подойти к Абу, но отец Султанат был непреклонен.

Приближался день свадьбы. Когда кадий во время обряда бракосочетания спросил Султанат, согласна ли она стать женой стоящего рядом человека, она смело ответила:

— Нет.

Жених не обратил на это никакого внимания. Он слышал это слово от своей невесты не раз и принципиально решил исполнить волю родителей.

Султанат тоже была не из покорных. Она не побоялась высказать отцу, что не согласна стать женой человека, к которому питает родственные чувства. Но Абу был неумолим. Тогда Султанат дала понять Шугаибу, что она согласна на побег.

В ночь перед свадьбой она собрала в узелок все, что ей было необходимо. По веревке спустилась из окна кладовой в сад. Осторожно прошла вглубь, перелезла через забор, прошла улочкой вниз к дороге. Четыре всадника ждали здесь. Пятый оседланный конь был для нее. Шугаиб сошел с коня, помог сесть. На плечи Султанат накинули бурку, на голову надели папаху. Пять всадников неторопливо поехали по дороге вверх.

Утром весь род Абу был поднят на ноги. Во все концы по всем дорогам и тропам была послана погоня. Абу и жених сходили с ума. Подозрение пало на Шугаиба, хотя прямых доказательств не было. Поднявшие тревогу нашли его утром в постели. Четверо ночных кунаков были присланы имамом на помощь ему из Дарго.

Две недели продолжались безрезультатные розыски. Веревка, спущенная из окна, свидетельствовала о добровольном бегстве Султанат. Взбешенный жених поклялся отомстить невесте. Много было хабаров в Цонтери в эти дни. Некоторые злые языки распустили слух о том, что девушка убежала с русским.

Жених с родственниками продолжали следить за наибом. Куда бы он ни выезжал, за ним на расстоянии следовали друзья Абу. Но Шугаиб умел ловко заметать следы. Преданные кунаки надежно упрятали Султанат. Только Шугаиб осторожно, никем не замеченный, приходил к ней по ночам и так же бесследно исчезал.

Но земля полнится слухами… Несмотря на все меры предосторожности, окольными путями до жениха и родителей стали доходить вести, что похищение Султанат дело рук ичкеринского наиба. Стало известно и о том, что какой-то кадий по согласию Султанат оформил бракосочетание с Шугаибом по шариату. Много разных толков и разговоров ходило по аулам Ичкерии, но, заглушив все хабары, вскоре разнеслась весть о подтягивании больших сил царя к границам Чечни и предстоящих карательных экспедициях.