Им равных нет

В голове моджахеда на миг окончательно прояснилось. Он совершенно четко осознал, что пришла его смерть и надеяться больше не на что. В последний миг к нему вернулись остатки былого дикарского достоинства. Он оскалился во весь рот, засмеялся и попытался плюнуть в Фауста. Проглотил свой плевок вместе с зубами. А потом в его сердце взорвалась острая боль – туда вошло лезвие десантного ножа.

– Ступай к своему Аллаху и перед ним отчитывайся, за что убивал единоверцев, – Фауст поднялся с колена и отряхнулся.

Несколько минут десантники потратили на то, чтобы погрузить трупы в стоящую около поста зеленую замызганную «Ниву» и столкнуть ее в расщелину. Ни к чему трупам на дороге привлекать постороннее внимание.

Ничего ценного на посту десантники не нашли. Взяли только документы и исчерканную пометками карту местности. И еще Фауст сгреб всю еду – консервы, сыр, мясо (сухпаи надо беречь, еще пригодятся) – и тут же принялся что-то жевать. Нет на свете силы, которая лишила бы его аппетита… Все, можно двигаться дальше…

Вовремя. Издалека послышался гул мотора – что-то тяжелое дизельное двигалось в их сторону по дороге.

– Вперед! – кивнул Ник.

Десантники попрыгали в машину. И та, рыкнув встревоженным тигром, устремилась дальше.

Глава 17

Козыри начали активно вбрасывать в игру…

По России катилась волна митингов. Демократы обличали наступающие в стране темные времена, скатывание к реваншизму, коммунизму, фашизму, патриотизму и другим измам. Ораторы на мусульманских демонстрациях были не так изощрены в философии и политологии. Поэтому и риторика у них была попроще и поубойнее – обижают братьев по вере. Свободу Ичкерии! Ответьте за жертвы правоверных в Долгопольске, где снайперы из Агентства Федеральной безопасности безжалостно стреляли в мирную толпу!

В трех регионах на юге России мусульманские демонстрации переросли в погромы и столкновения с русским населением…. В ответ на Севере и в центре России начались стихийные выступления русских против засилья кавказских общин. В Архангельской и Смоленской областях они закончились массовыми беспорядками и погромами.

Нарастала волна террора. В местах скопления народа стали взрываться взрывные устройства. Большинство малой мощности, поэтому обходилось чаще без смертельных исходов, но паника сеялась. Взрывные устройства в Москве по парижскому варианту закладывали в урны, в результате чего в крупных городах их убрали все, и теперь улицы были замусорены до безобразия.

Умело и целенаправленно в стране сеялся хаос. В общей сложности счет шел на десятки жертв. Но самое страшное – поселялась неуверенность. Котел закипал. И все попытки выпустить пар и закрутить вентиль пока ни к чему не приводили.

Правоохранительные органы с трудом удерживали ситуацию от взрыва. Встал вопрос о введении чрезвычайного положения на юге России и в ряде регионов.

Все это сопровождалось истерикой на внутреннем и внешнем политическом фронтах. Во весь голос зазвучали обличительные выступления представителей политических партий – больших, малых, карликовых. При этом вся вина по событиям в Долгопольске возлагалась исключительно на местные и федеральные власти. Особенно на федеральную, которая «погрязла в коррупции и не в состоянии решить ни ичкерскую, ни даже элементарную проблему маленького города». В общем, вечные заклинания оппозиции – власть должна уйти, власть обязана уйти. Когда власть уйдет, Россия станет утопическим городом Солнца, воцарится всеобщее замирение и львы мирно будут дремать рядом с овцами.

На внешнеполитических фронтах дела обстояли не лучше.

По «Би-би-си» прошел репортаж с живописными кадрами пылающих ичкерских сел, валяющихся на их улицах трупов и российских БТРов с эмблемой внутренних войск, долбящих из крупнокалиберных пулеметов по домам. Все это было прокомментировано достаточно сухо – русские вооруженные силы наводят порядок на мятежных территориях. Но от журналистов и не требовались эмоциональные комментарии.

В тот же день представители прибалтийских стран на Парламентской Ассамблее Европы подняли вопрос о зверствах русских военных в Ичкерии. Продемонстрировали видеозаписи «геноцида», притащили аудиозаписи каких-то свидетельских показаний жителей разгромленных российскими войсками населенных пунктов и родственников безвинно убиенных селян.

Комментарии злобных прибалтийских шавок были ожидаемые – мол, кровавые пособники морально изжившего себя режима устроили кровавую резню против гражданского населения, чтобы деморализовать маленький свободолюбивый народец Ичкерии, мечтающий наконец скинуть с себя ярмо империи.

– Этот рейд русских полицейских сил по Ичкерии нарушает все мыслимые нормы международного права, – вещал заунывно серый и невзрачный, похожий на сельского бухгалтера представитель Латвии. – Убитые дети. Массовые жертвы.

И ему с готовностью вторили европейские парламентарии:

– Осудить Россию по конвенции против геноцида…

– Создать международные комиссии.