Иллюзии

Сердце Стефани подпрыгнуло от торжественности его клятвы и от нежности, которая светилась в его темно-голубых глазах.

— Ты выглядишь слишком одетым для человека, который собирается провести со мной в постели весь день.

— Так и будет, — пообещал он, целуя ее. — Но сначала мне надо съездить в полицейский участок, чтобы кое-что проверить. Ты не успеешь проснуться, как я уже вернусь.

— Ты хочешь проверить машину Чейза, — проговорила Стефани. Это была догадка, но по удивленному взгляду Джека она поняла, что попала в самую точку.

Они могли бы поговорить о том, что его беспокоит и что ему не надо прятать от нее свое беспокойство. Стефани могла бы сказать Джеку, как ей ненавистно, что ему приходится видеть насилие, увечья и трупы молодых женщин, задушенных гитарными струнами, но она понимает, почему он это делает, и хочет, чтобы он рассказывал ей о своей работе, как он рассказывает ей о своей любви, каждый раз, когда они остаются вдвоем.

Но прежде чем Стефани успела сказать, что она надеется на более доверительный разговор, зазвонил телефон.

— Наверное, это звонят из полиции.

— Думаю, да, — ответил Джек. «Возможно, я сейчас узнаю, что в обуглившейся машине не нашли взрывчатки или неисправных тормозов, и тогда это дело можно будет закрыть».

Офицер доложил Джеку, что детальное обследование «феррари» не установило причины отказа тормозов. Они не нашли ничего, что говорило бы о намеренном повреждении. Похоже, подумал Джек, им не удастся установить причину несчастного случая. Вполне возможно, что просто тормоза давно следовало заменить.

Одним словом, ничего серьезного.

Но вот офицер заговорил снова, и то, что узнал Джек, оказалось более зловещим и омерзительным из всего, что он мог себе вообразить.

Стефани наблюдала, как красивое лицо Джека мрачнело от неверия и беспокойства и стало совсем мрачным и очень взволнованным, когда он, заканчивая разговор, произнес:

— Я этого не предвидел. Мне это даже в голову не приходило. Хорошо, я приеду туда прямо сейчас.

Разговор закончился, но Джек продолжал мрачно смотреть на телефон, и его губы были плотно сжаты от бессильной ярости.

— Джек? — окликнула его Стефани. — Что-то с тормозами?

— Гораздо хуже, Стефани, — проговорил он извиняющимся тоном, перехватив ее встревоженный взгляд. — Они ничего не могут сказать о тормозах, так как машина сильно пострадала, но зато они кое-что нашли в ней, спрятанное под водительским сиденьем.

— Что же это, Джек? Что они нашли?

— Полиэтиленовый пакет. Он расплавился от огня, но содержимое пакета — гитарные струны и четыре серьги — хорошо сохранилось. — «Хорошо сохранилось, включая кровь и частицы кожи от глубоко вонзившихся в шеи жертв гитарных струн». Глядя в красивые, взволнованные и все еще непонимающие глаза Стефани, Джек ласково спросил: — Ты помнишь, я спрашивал тебя, какие серьги были на Дженин Роли в ночь, когда ее убили? Это потому, что душитель всегда снимал со своей жертвы левую серьгу и заменял ее на золотую. Мы полагаем, что он брал серьги в качестве сувениров.

— О Боже, — потрясенно прошептала Стефани.

Его голос был, как всегда, ласковым, но то, что он сказал дальше, положило конец ее надеждам:

— Три из четырех, найденных в сумке серег, точные близнецы тех, что обнаружены на жертвах душителя гитарной струной.

— Кто-то мог узнать об этих сережках, — возразила Стефани. — Это жестоко. Это чудовищная мистификация.

— Это не мистификация, Стефани. Четвертая серьга, найденная в сумке, — серебряный полумесяц. Только ты, я и душитель знаем, что Дженин носила разрозненную пару.

— Чейз не убивал Дженин, Джек! Он вообще никого не убивал.

«Он убил пятерых женщин, и, кроме струн, существуют еще и другие неоспоримые доказательства. Стефани заслуживает того, чтобы я рассказал ей». Джек тоже пережил потрясение, когда офицер сообщил ему эту ошеломляющую новость, но сердце его кричало в безмолвном протесте.

— Послушай меня, Стефани. Я понимаю, что ты не можешь в это поверить, но есть и другие доказательства. Когда я занимался расследованием исчезновения Чейза, Джиллиан сказала мне, что по вечерам во вторник она преподает в своей школе литературу для взрослых — каждый третий вторник. Как я сейчас понимаю, это именно те вечера, когда душитель нападал на своих жертв.

— Но в тот вечер, когда была убита Дженин, Джиллиан была дома вместе с Чейзом.

— Совершенно верно, но лишь потому, что одна из учительниц попросила ее поменяться с ней уроками. Они с Чейзом были дома, но ты же сама мне говорила, что в тот вечер они ссорились, после чего он отправился на яхту. Джиллиан несколько раз повторила, что он ушел из дома в половине девятого, а мы знаем, что его яхта еще два часа спустя стояла у причала… И мы знаем также, что, как и другие жертвы, Дженин погибла между девятью и десятью часами вечера. Но самое удивительное в ее смерти то, что она была убита в собственной квартире, а это значит — она знала убийцу.