Илиада Капитана Блада

Теперь, после исчезновения Элен и отплытия Энтони на ее поиски, только здесь, среди своих книг, сэр Блад находил хотя бы относительное успокоение и мог отдохнуть от мучивших его мыслей.

В кабинете бесшумно появился Бенджамен.

— Осмелюсь доложить, милорд.

Губернатор поднял на него глаза.

— Вас хотят видеть мистер Хантер, мистер Доусон и мистер Болл.

— Что нужно этим старым бездельникам? — спросил губернатор, но без тени раздражения в голосе.

Дворецкий пожал плечами:

— Они не пожелали мне объяснить.

— Значит, у них серьезное дело, — сказал сэр Блад.

Эти трое были последними из той ватаги в сотню человек, которая пятнадцать лет назад согласилась сменить виселицу на службу английскому королю. Но только Хантер удержался, собственно, на службе. Кто-то не смирился с пресным характером новой, законной жизни и подался обратно в береговое братство и благополучно дожил до своей кончины в пасти акулы или на шпаге какого-нибудь испанца. Кто-то женился и погиб от рома и злой жены, что является обычной вещью не только на Ямайке. Несколько человек вернулись в Европу. Так что при бывшем капитане Бладе, а ныне его высокопревосходительстве губернаторе, остались лишь эти трое. Причем все трое плавали с ним еще на его незабвенном «Гермесе», остов которого покоится сейчас на дне Наветренного пролива. Хантер служил первым помощником, Стенли Доусон штурманом, а Боб Болл боцманом, а когда было очень нужно, мог продемонстрировать и свои канонирские навыки.

Со времени их молодости и счастливого пиратского братства прошли годы и годы. Сэр Блад совершенно поседел, а боцман почти совсем облысел. Однако характеры их не стали ни мягче, ни покладистей. Каждая общая встреча представляла собой сварливое выяснение каких-то старинных отношений и весьма въедливое и ироничное следствие по поводу тогдашнего поведения каждого. В результате каждый раз старинные друзья расходились, окончательно и бесповоротно разругавшись между собой. Но через некоторое время их опять начинало тянуть друг к другу.

И вот они все трое, без всякого зова, явились к своему капитану.

Зайдя в кабинет, они по очереди, без проявления подобострастия и фамильярности, поздоровались с губернатором. Он предложил им занять места за столом, где во время совещаний сидели высшие чиновники колонии. Гости запросто расположились.

Доусон кивнул в сторону разложенных на губернаторском столе карт:

— Еще не надоело?

— А тебе не надоело таскаться с молитвенником по хижинам черномазых?

И реплика, и антиреплика были произнесены ровным, будничным тоном. Старый капитан и бывший штурман просто поприветствовали друг друга наиболее естественным для них способом.

— Не слишком ли часто ты начал вытаскивать его из сундука? — спросил боцман, показывая на заплатанный плащ капитана, висевший на спинке кресла.

— Не суй нос не в свои дела, приятель!

— И тем не менее, капитан, мы пришли именно по этому поводу, — подвел итог дебюту Хантер.

Сэр Блад закрыл фолиант и отложил его в сторону.

— Хорошо, мы поговорим и на эту тему, и на любую другую, но сначала... — Он позвонил.

Появился дворецкий.

— У меня гости, Бенджамен.

— Необходимые распоряжения уже отданы, милорд.

Когда было выпито по два стакана портвейна, Стенли Доусон, считавшийся среди друзей специалистом по выполнению деликатных поручений, начал:

— Мы, разумеется, все знаем.

Губернатор кивнул и снова приложился к своему стакану.

— Мы посоветовались и пришли к выводу, что это дело ты не должен так оставлять.

— Как — так?

— У тебя под рукою двенадцать кораблей, можно перевернуть вверх дном весь Новый Свет и разыскать твою дочку.

Сэр Блад поставил стакан на стол и промокнул пальцы салфеткой.

— Ты знаешь, Стенли, — начал он, — когда ты пытался меня подначить насчет испанских карт, ты попал пальцем в небо. Я давно как-то не заглядывал в свои манускрипты. И только теперь меня снова потянуло раскрыть их, потому что собака, которая совершила это нападение, была именно испанской.

— Вряд ли старинные карты так хороши, что могут подсказать, где принято прятать добычу у нынешних негодяев. Но может быть, тебе и повезет, как тогда — помнишь? — с затопленным фортом, — сказал Хантер.

Сэр Блад отхлебнул еще вина.

— Старые карты могут многое, но сейчас не в этом дело.

— А в чем же? — в один голос спросили три старых пирата.

— А в том, что если Элен прячут на испанской территории, я не смогу бросить туда имеющиеся у меня силы.

— Разрази меня черт, не понимаю почему?! — хлопнул ладонью по столу боцман.

— Потому что это почти наверняка вызовет войну между Англией и Испанией. А Англии, насколько я могу судить по доходящим до меня сведениям из Сент-Джеймса, война эта сейчас была бы как кость в горле.

— Так что же делать? — тихо спросил проповедник.

Губернатор тяжело вздохнул:

— Я надеюсь только на то, что этот похититель разобрался, кого он похитил, и вот-вот пришлет предложение о выдаче Элен за выкуп.

— Но, насколько я понимаю, денег на этот выкуп ты на своей должности не скопил, — сказал Хантер.

Сэр Блад лишь горько усмехнулся.

Боцман с силой шарахнул кулаком по столу, портвейн давал себя знать.