Илиада

335 Прежде ударит в троян, и кровавую битву завяжет.

Так их увидя, вспылил повелитель мужей Агамемнон

Громко вождям он сказал, устремляя крылатые речи:

«Эй, Менесфей Петеид, славный сын скиптроносца Петея!

Также и ты, Лаэртид, полный хитростей, полный коварства!

340 Что укрываетесь тут, и стоите, других ожидая?!

Вам средь ахейских вождей надлежало бы вместе обоим

Первыми броситься в бой, и в лицо на врага устремляться!

Первыми ведь от меня вы о пиршествах слышали наших,

Если старейшинам пир учреждают ахейцы почтенный.

345 Там вам приятно, ведь там насыщаетесь жареным мясом,

Кубками пьёте нектар сладких вин по желанию сердца.

Здесь же приятно для вас посмотреть, как не вы, а другие,

Хоть бы и десять фаланг пред вами сражались с врагами!»

Гневно взглянув на него, отвечал Одиссей знаменитый:

350 «Речи обидные ты испускаешь из уст, Агамемнон!

Мы, говоришь ты, от битв уклоняемся? Если ты хочешь,

Мы быстроконных троян опрокинем свирепством Ареса!

Сам убедишься ты в том, если в этом участие примешь!

Сам ты увидишь отца Телемаха в сражении первым

355 Перед рядами троян! А слова произнёс ты пустые!»

Гневным увидев его, улыбнулся Атрид Агамемнон,

И, обращаясь к нему, он повёл уже речи иные:

«О, благородный герой Одиссей Лаэртид многоумный!

Я ни упреков тебе, ни приказов давать не намерен.

360 Слишком я знаю, что ты самых добрых намерений полон,

И, где б мы ни были, ты одинаково мыслишь со мною.

К бою готовьтесь! А то, что обидное сказано было,

После исправим, и пусть то бессмертные сделают вздором!»

Так он сказал, и к другим устремился, оставив последних.

365 Вскоре увидел Атрид Диомеда Тидида, стоящим

Возле коней и своей составной колесницы блестящей;

Рядом стоял и Сфенел, благородная ветвь Капанея.

Гневно и их порицал повелитель мужей Агамемнон;

Он Диомеду сказал, устремляя крылатые речи:

370 «Мужа бесстрашного сын, укротителя коней Тидея,

Что ты стоишь, трепеща, и глазеешь на поле сраженья?

Так трепетать у отца твоего не в обычае было;

Пред дружиной всегда шёл он первым сражаться с врагами.

Сам я не видел, в боях не участвовал я с браноносцем;

375 Но те, кто видели, всех, говорят, превышал он геройством.

Некогда он, – не с войной, а как гость, – появился в Микенах.

Там с Полиником они богоравным войска собирали,

Чтобы войною пойти на священные Фивы. Просили

И у микенян, чтоб те им союзников дали надёжных.

380 Те согласились сперва дать союзников, просьбу исполнив;

Но их от этого Зевс отвратил явью знамений грозных.

Вышли вожди из Микен и ни с чем поспешили обратно.

Вскоре достигли они берегов густозлачных Асопа.

В Фивы оттуда послом аргивяне послали Тидея.

385 В Фивы Тидей и пришёл, и увидел там многих кадмеян.

Те пировали как раз во дворце у царя Этеокла.

Там конеборец Тидей, хоть и был чужеземец, нисколько

Не испугался, один оказавшись средь многих кадмейцев.

На состязанья он их вызывал и во всех состязаньях

390 Очень легко победил. Помогала герою Афина.

Злобой к Тидею зажглись все кадмейцы, погонщики коней;

При возвращеньи ему подготовили тайно засаду;

Ждали его пятьдесят молодых ратоборцев в засаде,

С ними вожди их: Меон Гемонид, на бессмертных похожий,

395 И Ликофон, славный сын Автофона, в боях ненасытный.

Только Тидей и для них жесточайший конец приготовил;

Всех перебил их и дал одному лишь домой возвратиться:

Знаменью вечных богов покоряясь, не тронул Меона.

Так был воинствен Тидей этолиец! Но сына родил он,

400 Смелостью ниже себя, только лишь в празднословии выше».

Так он сказал. Диомед не ответил же, храбрый, ни слова,

Внемля с почтеньем укор от почтенного саном владыки.

Но возразил тут Сфенел, славный сын Капанея героя:

«Нет, Агамемнон, не лги! Ведь прекрасно и правду ты знаешь!

405 Мы справедливо горды тем, что наших отцов мы храбрее:

Мы ведь разрушили град семивратный, престольные Фивы,

Воинство в меньшем числе приведя под Аресову стену,

Знаменьям веря богов и надеясь на Зевсову помощь.

Наши ж отцы лишь своим безрассудством себя погубили.

410 Славы отцов не равняй, Агамемнон, со славою нашей!»

Грозно взглянув на него, возразил Диомед благородный:

«Молча ты стой, Капанид! Моему повинуйся совету!

Я не вменяю в вину, что владыка мужей Агамемнон

Дух побуждает на бой в ратях пышнопоножных данаев.

415 Славу ему воспоют, предводителю, если данайцы

Мощь одолеют троян, Илион завоюют священный;

Но и бесчестье – ему, если те одолеют данайцев.

Так устремимся же в бой! Вспомним нашу кипящую храбрость!»

Это сказав, тут же он с колесницы с оружием спрыгнул.

420 Страшно забряцала медь на груди у царя Диомеда.

В бой полетел он, да так, что храбрейшего обнял бы ужас.

Словно на брег морской быстро катятся шумные волны,

Бьются, гряда за грядой, подгоняемы буйным Зефиром;

В море сначала они вырастают, а после, нахлынув,

425 С громом на берег летят и дробятся, и выше утесов

Плещут унылые, и бурно брызжут солёную пену, —

Так непрестанно одна за другою фаланги данаев

В бой устремились. И им их вожди отдают приказанья.

Воины ж молча идут. И, увидев то, всякий спросил бы:

430 Столько народа молчит, есть ли голос у этой громады?

Молча шагают бойцы, подчиняясь начальникам. Ярко