Икона и крест

Несколько дней спустя, – продолжил грек, – легкий самолет с взрывчаткой, зарегистрированный в Боснии, взлетит с тамошнего аэродрома. Он пересечет Эгейское море, и вплоть до последнего мгновения его не засекут радары. Его цель – купол собора Святого Петра. Будут разрушены церкви в Венеции, Барселоне и Риме. Месть! Средства массовой информации поднимут крик: «Мусульмане ответили католикам!» Ненависть, целое тысячелетие томившаяся под поверхностью, вырвется наружу. В нынешней обстановке, когда трут только и ждет поднесенной спички, кто знает, к чему это приведет… Но мы, православные, будем наблюдать со стороны, как наши давние враги рвут друг друга на части. Мы все – от Афин до Олимпии – будем сидеть в барах, пить кофе и смотреть Си-эн-эн.

Согласитесь, мистер Блейк, месть сладка. Мы испытаем эту сладость. И Подлинный Крест, вложенный в наши руки Всевышним, будет символизировать правоту нашего дела.

– Что-то вроде одобрительного знака свыше.

Он холодно на меня посмотрел:

– Если угодно.

– Прекрасно, Хондрос! Представление – высший класс! В какое-то мгновение я вам почти поверил.

Я повернулся к Кассандре, которая хмурилась и недоуменно на меня смотрела:

– На самом деле его интересуют наличные. Он загонит Крест музею Гетти или Ватикану и выручит за него сумасшедшие деньги. Когда ты наконец это сообразишь, он просто вышибет тебе мозги.

Хондрос улыбнулся и помотал головой. Потом закурил очередную сигарету.

– Какие жалкие потуги!

Кассандра откинула голову назад и рассмеялась.

ЧАСТЬ III ЗВЕЗДНЫЙ ЗНАК

ГЛАВА 32

– Я должен их увидеть. Должен убедиться, что они живы.

Хондрос что-то прокричал по-гречески. Я уставился в сумеречную глубину виллы. Спустя несколько мгновений появилась Дебби; следом шел низенький крепыш с револьвером в руке. Девушка была бледной, на руке вздулась желтоватая шишка размером с кулак. На ее белом, аккуратно заправленном в джинсы свитере зеленели пятна, будто она поскользнулась на мокрой траве. При виде меня ее лицо просияло.

– Гарри!

Она рванулась ко мне, но громила схватил ее за руку.

– Удовлетворены?

– А как Зоула? – обратился я к Дебби.

– С ней все хорошо. Мы живем в одной комнате. Что они собираются с нами делать, Гарри?

Хондрос жестом приказал ее увести, и охранник потащил девушку прочь.

– Гарри!

Но Дебби уже уводили по какому-то длинному мрачному коридору.

– Вы не думайте, сострадание мне вовсе не чуждо, – сообщил Хондрос, не выказывая и намека на что-либо подобное.

Он раскрыл лежавшую перед ним папку и подтолкнул в мою сторону несколько страниц. Я пролистал их своей здоровой рукой: копии второго дневника Огилви.

– Фотокопии, – сказал он. – Мы, несомненно, могли бы его расшифровать, но время поджимает, а вы так славно работали… Займитесь. Сообщите нам, что там говорится об иконе. Вы должны управиться…

Он взял Кассандру за запястье и посмотрел на ее часы.

– Ну, скажем, загадка должна быть разрешена к завтрашнему утру, к девяти часам.

– Не будьте идиотом! На взлом шифра могут уйти недели, а я не специалист.

– К девяти утра. Если к тому времени вы не сообщите нам, где искать икону, мы застрелим Дебби. Дадим вам еще три часа и убьем Зоулу. А еще через три спишем в утиль вас – за плохую работу.

– Не можете же вы всерьез…

– А если вы еще хоть раз заикнетесь, что чем-то недовольны, то я сокращу время до одного часа.

– Дайте мне Дебби и Зоулу. Три головы лучше, чем одна. Они уже чрезвычайно мне помогли: Дебби с ее знанием семейной истории и Зоула как историк-маринист.

– Пожалуй, в ваших словах есть толк, мистер Блейк.

– Мы не сможем работать, когда ваши гориллы дышат нам в затылок.

– Почему бы тебе не воспользоваться ежовыми рукавицами, Толис? – откликнулась Кассандра. – Убеди его ударом молотка по раненой руке. Еще кофе, Гарри?

– Спасибо, не надо. У тебя пахнет изо рта. Или я повторяюсь?

– Пожалуйста, обойдемся без взаимных оскорблений, – обратился к нам Хондрос. – Я не дурак, Блейк.

И понимаю, что ваш ум затуманен болью и что размышления требуют соответствующей обстановки. В вашем распоряжении весь первый этаж и участок – в преде лах ограды. Дотроньтесь до ограды или ворот – вас застрелят. Опустите кончик ступни в море – вас застрелят. Ступите на пристань – вас застрелят. Поднимитесь наверх без сопровождения – вас застрелят. Разумно?

– Вы – сама щедрость. Благодарю. А если мы найдем для вас икону?

– Этим вы заслужите мое расположение.

– То есть, нажимая на спусковой крючок, вы улыбнетесь?

– Вы теряете время, мистер Блейк. Думаю, вам пора приниматься за работу.

Он прокричал что-то внутрь дома. Переговоры велись на греческом. Похоже, обитатели виллы получали инструкции.

Я медленно встал и, нетвердо ступая, пошел в дом.

Там была большая, оснащенная кондиционером гостиная, прохладная после уличной жары. Вбежала Дебби и своими объятьями чуть не сбила меня с ног. Руку сразу охватила стреляющая боль. Зоула была в легком летнем платье; она тоже крепко меня обняла.

– Что произошло, Гарри? Ты опасно ранен?