Их судьба – шпионаж

Кстати, прошу, нет! — приказываю не поддаваться эмоциям и не устанавливать контакты с понравившимися тебе плейбоями, их там пруд пруди, — это будет очень неосмотрительно с твоей стороны…

Во-первых, они станут препятствием при выполнении моего задания.

Во-вторых, увлекшись каким-то голливудским секс-символом, ты утратишь бдительность и вот тогда-то действительно вызовешь ревность Мориса. Ну а о последствиях ты можешь догадаться сама…

Артистические натуры, как Шевалье, непредсказуемы в своей ревности. Он может прервать свои гастроли и увезти тебя из Америки. И это — в лучшем случае. В худшем, не дай Бог, — развестись…

Не брезгуй вступать в контакт с женами лиц, которых я перечислил. Жены для тебя не соперницы, а всего лишь средства к достижению цели. Они должны стать твоими подругами — через них ты сначала познакомишься с их мужьями, а затем возьмешь последних на короткий поводок. Ясно?

Да, вот еще… Я подарю тебе фотоаппарат. Впрочем, нет. Мы подарим его в качестве свадебного подарка твоему Морису. Это будет дорогая, шикарная «Лейка», которой позавидует любой профессионал! В течение недели тебя научат с нею обращаться…

Снимать будешь всех… Не волнуйся, печатать фотографии тебе не придется — пленки будешь отдавать кинооператору по имени Карло Бельграно. Он держит маленькое фотоателье в Голливуде…

Да, пусть тебя не смутит, что не всё, отснятое тобой, вернется к тебе… Ну, ты понимаешь… Да и Морис не будет ревновать — тебе же придется фотографировать в основном мужские лица…

— А как я найду Карло?

— Он сам тебя найдет и передаст привет от Отто из Вены. Это — пароль. Ты ответишь: «Спасибо, а откуда вы знаете моего школьного друга?»

Запомнила? Он даст тебе свою визитную карточку. Заучишь наизусть номера его телефонов, а визитку уничтожишь. Будешь звонить только в случае крайней необходимости, если у тебя вдруг возникнут какие-то сложности…

Кто бы ни поднял трубку, женщина или мужчина, — не смущайся, сразу называй свое имя… Содействие тебе будет оказано мгновенно, ясно? Своих русских и немецких ветвей в роду светить не стоит…

Запомни, ты — француженка из Эльзаса, там немецкая кровь настолько перемешалась с французской, что поди разбери, кто есть кто. Поэтому имя «Гретхен» на твоей визитной карточке и знание немецкого языка вполне объяснимы для тех, кто, возможно, проявит любопытство к твоему происхождению. Согласна?

Еще раз хочу тебе напомнить об установлении дружеских отношений с людьми, проживающими и имеющими ранчо или виллу на Восточном побережье Штатов. Это очень важно для рейха!

Ну вот, пожалуй, и всё… Впрочем, у нас есть еще время, чтобы обсудить упущенное. Но, в любом случае, с Богом!

Глава двенадцатая «Мистер голубые глаза»

Однажды, когда Морис Шевалье записывал очередной диск, Гретхен расположилась напротив студии «Полиграф», на открытой веранде кафе. И вдруг за ее стол уселся молодой человек приятной внешности.

Гретхен приняла его за мексиканца: смуглый, волосы иссиня-чёрные; маленького роста, хрупкого телосложения; глаза необыкновенной синевы.

Обитатели Голливуда относились к латиноамериканцам с нескрываемым пренебрежением, и это было известно Гретхен. Она уже было собралась пересесть за другой столик, как вдруг незнакомец положил свою горячую ладонь на ее руку и тихо произнес:

— Мэм, вы помните меня? Я — Фрэнк Синатра… Мы с вами встречались на вечеринке, посвященной памяти моего покойного друга и наставника Рудольфо Валентино… Я вас заметил, потому что вы очень азартно аплодировали, когда я исполнил песню «Валентино»… Впрочем, не только поэтому…

— А еще почему?

— Потому, что вы выгодно отличались от остальных женщин…

— Чем же?

— Красотой и естественностью… В вас нет фальши, которая присуща всем голливудским звездам. Они — холодные манекены. Вы — сама кровь и плоть, которая провоцирует на грех…

Вот уже неделю вы приходите ко мне во сне, если, конечно, мне удается заснуть… Но, как правило, я не могу сомкнуть глаз, потому что ваш образ преследует меня… Вы постоянно у меня перед глазами…

Вчера из-за вас я чуть было не сбил пешехода… И вообще, целую неделю я каждый день начинаю с поисков вас по всем закоулкам Голливуда…

— Спасибо… Вы, Фрэнк, не только красиво поете, но и умеете говорить красивые слова…

Гретхен умолкла и в упор посмотрела на собеседника. Теперь она не сомневалась, что рядом с ней сидит восходящая звезда Голливуда, певец и неугомонный плейбой по прозвищу «Мистер Голубые Глаза».

«И как это я, дуреха, приняла его за мексиканца? Таких голубых глаз я в жизни не встречала. В них какие-то гипнотические чары. Они околдовывают и манят. В них страсть, призыв и мольба одновременно. Решайся, девочка — сейчас или никогда!»

— Фрэнк, а где ваша машина?

Синатра так резво поднялся из-за стола, будто только и ждал этого вопроса. Взявшись за руки, они сбежали по ступенькам кафе, впрыгнули в открытый «шевроле».

…Едва переступив порог виллы, они рухнули на пол и, срывая друг с друга одежды, забились в пароксизме страсти.

Фантастический загул начался. Время остановилось там — в кафе.