Икабог

Вы наверняка не забыли о трёх храбрых военных, которые отказались верить как в Икабога, так в Нобби Пуговку, и которых за это бросили в подземную тюрьму.

Так вот: Никчэм о них тоже не забыл. С той самой ночи, когда их посадили в темницу, он пытался придумать, как избавиться от мятежников и при этом выйти сухим из воды. Его последней идеей было накормить их отравленным супом, а затем объявить, что гвардейцы умерли обычной смертью. Он как раз пытался выбрать самый подходящий яд, когда у ворот дворца появились родные и близкие задержанных солдат и потребовали проводить их к королю. Хуже того, с ними была леди Эсланда, и у Никчэма возникло смутное подозрение, что именно она всё это и подстроила.

Вместо того, чтобы отвести посетителей прямо к королю, Никчэм пригласил их к себе в роскошный новый кабинет главного советника; там он вежливо предложил им сесть.

– Мы хотим знать, когда наши парни предстанут перед судом, – заявил брат рядового Огдена, свиновод, живший неподалёку от Беконстауна.

– Вы держите их взаперти уже несколько месяцев! – воскликнула мать рядового Вагстаффа, которая работала официанткой в цинандальском трактире.

– И мы все хотели бы знать, в чём их обвиняют, – добавила леди Эсланда.

– Их обвиняют в измене, – сообщил Никчэм, глядя на свиновода и помахивая надушенным платком перед носом. Никакого запаха от того не ощущалось, но Никчэм хотел, чтобы он почувствовал свою ничтожность, и к сожалению, добился своего: свиновод сильно смутился.

– В измене?! – изумилась госпожа Вагстафф. – О чём вы говорите? Да на всей земле не найдётся таких верных королю людей, как эти трое!

Хитро прищурясь, Никчэм переводил глаза с одного родственника на другого, наблюдая, как они беспокоятся о судьбе своих братьев и сыновей, а также временами поглядывал на взволнованную леди Эсланду. И тут у него в голове возникла блестящая идея! Почему же он не подумал об этом раньше? Ему не ну­жно травить солдат: достаточно лишь представить их в самом невыгодном свете.

– Ваши родные предстанут перед судом завтра, – сказал он, вставая из кресла. – Суд будет проходить на самой большой площади Эклервилля; я хочу, чтобы как можно больше людей услышали, что они скажут. Хорошего дня вам, дамы и господа!

Никчэм ухмыльнулся, поклонился удивлённым родственникам и отправился в темницу.

Трое гвардейцев выглядели ещё более изнурёнными, чем в прошлый раз; у них не было возможности побриться и вымыться, поэтому они представляли собой жалкое зрелище.

– Доброе утро, джентльмены, – бодрым голосом произнёс Никчэм, не обращая внимания на пьяного стражника, дремавшего в углу. – У меня для вас хорошие новости: завтра вы предстанете перед судом.

– А в чём именно нас обвиняют? – с подозрением поинтересовался капитан Добрэй.

– Мы всё это уже обсуждали, капитан, – вздохнул Никчэм. – Вы увидели чудовище на болоте и сбежали, вместо того чтобы встать на защиту своего короля. После этого вы, пытаясь прикрыть свою трусость, заявили, что никакого Икабога не существует. То есть по сути вы совершили измену.

– Это грязная ложь, – тихо произнёс Добрэй. – Делайте со мной что угодно, Никчэм, но я буду говорить правду.

Двое солдат, Огден и Вагстафф, кивнули в знак согласия с капитаном.

– Вам безразлично, что я сделаю с вами; охотно в это верю, – заметил Никчэм, ласково улыбаясь. – Но будет ли вам так же безразлично то, что я сделаю с вашими родными и близкими? Представьте на минутку, Вагстафф, что ваша мать-официантка спускается в подвал – и вдруг спотыкается и разбивает себе голову о каменную стену... Это было бы ужасно, не правда ли? А вы, Огден, как будете себя чувствовать, когда узнаете, что ваш брат-свиновод случайно порезался косой, истёк кровью и его съели собственные свиньи? Или вы, Добрэй: что вы скажете, если леди Эсланда случайно оступится и свернёт свою изящную шейку? – прошептал Никчэм, подходя ближе к решётке и глядя в глаза капитану.

Дело в том, что Никчэм искренне считал, что леди Эсланда была любовницей капитана Добрэя. Ему и в голову не могло прийти, что женщина может защищать мужчину, с которым никогда даже словом не перемолвилась.

Капитан Добрэй удивился: с какой стати лорд Никчэм угрожает ему смертью леди Эсланды? Правда, он считал её самой красивой женщиной королевства, но держал своё мнение при себе, потому что сыновья сыроделов никогда не женятся на придворных дамах.

– А при чём тут леди Эсланда? – спросил он недоумённо.

– Не лукавьте, Добрэй! – отрезал главный советник. – Я видел, как она краснеет, когда кто-то произносит ваше имя. Вы думаете, я такой глупец? Она изо всех сил пыталась защитить вас; должен признать, лишь благодаря ей вы все до сих пор живы. Но если вы завтра не повторите то, что я вам сейчас сказал, то поплатиться за это придётся леди Эсланде. Она спасла вам жизнь, Добрэй; а вы пожертвуете собой ради неё?