Июнь. 1941. Запрограммированное поражение

Поляки продолжали сражаться с большой самоотверженностью и отвагой, но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить натиск подвижных войск немцев, поддержанных ударами авиации. Польская оборона была рассечена танковыми клиньями немцев, и войска были вынуждены отступать почти на всех участках фронта. Однако 9 сентября специально созданная группа в составе трех польских дивизий из района Кутно нанесла внезапный удар по растянутому боевому порядку 30-й немецкой пд, прикрывавшей левый фланг 8-й армии, наступающей на Лодзь (см. схему 2). Впервые с начала войны полякам удалось перейти в наступление и достичь некоторого успеха. Они навязали немцам сражение на р. Бзура. При этом возникла угроза выхода крупных кавалерийских масс в тыл прорвавшейся танковой группировке немцев, наступавшей с юга. По свидетельству генерала Манштейна, «обстановка для немецких войск в этом районе приняла характер кризиса. Попытки 8-й армии восстановить положение контратаками не принесли успеха» [200] План германского командования окружить и полностью уничтожить польскую армию западнее Варшавы не удался. Ее основные силы сумели избежать окружения, и отошли за Вислу, где польское командование рассчитывало перегруппировать свои силы и перейти в контрнаступление.

Героическая оборона полуостровов Вестерплятте и Хель, Гдыни и Варшавы вызвала восхищение всего мира, а битву на реке Бзура даже геббельсовский рупор — газета «Фёлькишер Беобахтер» — назвала «наиболее ожесточенной в истории». Советская пресса обо всем этом помалкивала. Напротив, из номера в номер все советские газеты отмечали, что поляки оказывают немцам лишь слабое сопротивление. Конечно, неожиданно сильный удар Германии потряс всю систему политического и военного руководства Польши. В первый же день войны польский президент И. Мосцицкий покинул Варшаву. 4 сентября началась эвакуация правительственных учреждений. На следующий день столицу покинуло и само правительство. В связи с реальной угрозой прорыва к Варшаве немецких танков поляки были вынуждены перенести свою ставку в Брест. Туда в ночь на 7 сентября выехал главнокомандующий польской армией маршал Эдвард Рыдз-Смиглы с большей частью офицеров главного штаба.

Дело в том, что с самого начала боевых действий настоящим бичом польского командования стала острейшая нехватка средств связи. По предвоенному плану связная рота, предназначенная для обслуживания польского главного штаба, должна была подготовиться к работе только на третий день войны. А в ее первый день поляки могли рассчитывать только на несколько телефонов, телеграфный аппарат и единственную радиостанцию. Да и та была очень неудобной для общего пользования, ведь ее приемник находился в личном убежище Рыдз-Смиглы, а передатчик вообще разместили подальше от штаба, в западном районе Варшавы Повонзки. Это было мерой предосторожности, чтобы не выдать немцам место расположения штаба. Чтобы решить наболевшую проблему связи, в форт Пилсудского, расположенный на юге столицы, срочно перебросили еще одну радиостанцию. Но большие размеры аппаратуры не позволяли спрятать ее в укрытие, и 2 сентября немецкие самолеты вывели из строя ее передатчик, как только он начал работать. После этого радиостанция могла работать только на прием. Неудивительно, что с самого начала войны начались хронические перебои в связи польского командования со своими армиями. Например, уже 2 сентября сорвались переговоры с армией «Краков», а на следующий день всякая связь с ней отсутствовала от полудня и до самой ночи. Прерывалась она в тот день и со всеми остальными польскими войсками. 4 сентября оборвалась связь с армиями «Познань» и «Краков», и почти целый день ее никак не могли восстановить. В довершение ко всему возникла реальная угроза прорыва к Варшаве немецких танков, и они действительно подошли к ней уже на следующие сутки после отъезда польского руководства.

Брест в качестве места развертывания ставки был выбран не случайно: по предвоенным планам Брестская крепость должна была стать командным пунктом всей польской армии в случае войны с СССР. Но проехать в тот ее форт, который начали переоборудовать для главкома, не удалось из-за состояния дорог, и командованию пришлось размещаться в совершенно не приспособленных для нормальной работы помещениях. Телефонную связь для Рыдз-Смиглы сумели наладить только через 12 часов после его прибытия в Брест, да и то только с армией «Люблин» и с командованием округа в Гродно. Позже ему удалось ненадолго связаться со штабом оперативной группы «Нарев». Срочно переброшенная на грузовиках из Варшавы в Брест радиостанция оказалась бесполезной, ведь шифры к ней отправили отдельно, по железной дороге. Когда же они, наконец, прибыли, эту радиостанцию постигла та же печальная судьба, что и предыдущую, из форта Пилсудского. Она тоже не поместилась в укрытии, и немцы разбомбили ее передатчик, едва он начал работать. В результате и у этой радиостанции остался работоспособным только приемник. К счастью, ей на смену сумели быстро раздобыть коротковолновую флотскую радиостанцию.