Иисус неизвестный

«9 апреля 1913 года, — вспоминает один путешественник, искатель следов Господних на Св. Земле, — возвращаясь в лодке из Вифсаиды, мы причалили к берегу, недалеко от Семиключия, где лодочники наши поймали руками две рыбы в тинистой заводи и, пока мы ходили в Капернаум, развели огонь на прибрежных камнях и, дав ему отгореть, испекли рыбу на жаре углей, а когда мы вернулись, предложили нам ее отведать; рыба немного пахла дымом, но была съедобна. Так увидели мы то, о чем вспоминает Иоанн».[1062]

Иисус говорит ученикам: принесите рыбу, которую вы теперь поймали.

Эта пойманная рыба, естественная, и та, на огне, чудесная, — соединятся в одну Евхаристию, потому что всякая пища в руках Господних — Евхаристия.

Симон Петр пошел и вытащил на берег сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. (Ио. 24, 6 — 11).

Чтобы сосчитать до ста пятидесяти трех, какая нужна ясность памяти, и как это непохоже на «бред», «галлюцинацию»!

Число рыб — сто пятьдесят три, — означает, по верному, кажется, толкованию бл. Иеронима, число всех обитающих в мире племен и народов, в единую которые соединятся Церковь Вселенскую.[1063]

XII

Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: «Кто Ты?» — зная, что это Господь.

Знают, но уже не боятся, как тогда, в Сионской горнице, что это не Он, а кто-то другой, — «бесплотный демон», «призрак», phantasma. Страха нет уже, — есть только тихая радость, та же, как в то блаженно-райское утро наступавшего царства Божия. Но этот рай уже вечный; это утро — уже незакатного дня.

Иисус приходит, берет хлеб и дает им; также и рыбу.

…Когда же они обедали, говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, чем они (Ио. 21, 16), —

больше, чем они все?

Если и все соблазнятся, то не я. (Мк. 14, 29.)

Я душу мою положу за Тебя…

Душу твою за Меня положишь? Не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды (Ио. 13, 37), —

мог бы вспомнить Петр.

…И говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя.

Уже на себя не надеется — не смеет сказать просто: «люблю».

Иисус говорит ему: паси агнцев Моих….И еще в другой раз:

Симон Ионин! любишь ли Ты меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя… — Паси овец Моих…И в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его.

Трижды от Него отрекся — трижды от Него услышал:

«Любишь ли ты Меня?» — вот отчего опечалился.

И сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я Тебя люблю.

Иисус говорит ему. паси овец Моих. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; когда же состареешься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь. (Ио. 21, 17–18.)

Что это значит? Две тысячи лет люди ломают голову над этой загадкой. Только ли мученическая смерть Петра в ней предсказана, как думает Иоанн (21, 19)? Нет, кажется, что-то еще. Если первая половина пророчества:

Я хочу, чтоб он пребыл, пока прииду, —

относится к вечным судьбам Иоанна, то и вторая так же — к вечным судьбам Петра. Кажется, ключ ко всей загадке — в этом одном, таким вещим и страшным светом все освещающем слове: «другой». — «Другой поведет тебя, куда не хочешь». То же слово говорит Господь и о своих вечных

судьбах:

Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если другой придет во имя свое, его примете. (Ио. 5, 43.)

Кто этот «другой», знает Павел:

…сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого богом (II Фесс. 2, 3–4), —

«противоположный Христос» — Антихрист. Он-то и поведет Петра, а может быть, и всю Церковь Петрову, «куда не хочет» Петр. Если так, то здесь речь идет о каком-то последнем «отступлении» от Христа всего христианского человечества («доколе не придет отступление», по тому же слову Павла). Кажется, о том же говорит и сам Господь на Тайной Вечере:

Симон! Симон! вот сатана просил, чтобы сеять вас, как пшеницу.

Но Я молился, чтобы не изнемогла вера твоя, и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих. (Лк. 22, 31–32.)

Это значит: некогда Петр, победив и второе «отступление», «отречение» свое, так же, как первое, снова сделается «Камнем», на котором Церковь созиждется так, что «врата адовы не одолеют ее» (Мт. 16, 18).

XIII

И, сказав сие, говорит ему (Иисус): иди за мною.

Петр же, оглянувшись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус…

…И говорит: Господи! а этот что?

Иисус говорит ему: если Я хочу, чтоб он пребыл, пока прииду, что тебе до того? Ты иди за Мною. (Ио. 21, 19–22).

Вот последнее на земле слово Господне не только Петру, но и всему человечеству:

иди за Мною.

sm moi bkolomqei. —

С этим словом уходит Господь, — в какую даль, земную или небесную, мы не знаем; знаем только, что где бы ни был Он, на земле или на небе, — Он с нами везде и всегда. В этом-то вечном Присутствии — Пришествии Господа, παρουσία, главный смысл и последнего перед вечной разлукой, свидания Воскресшего с учениками в I Евангелии (28, 26).

Одиннадцать же пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, —