Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга VI. Смерть и Воскресение

В древности дело обстояло иным образом, и распятие было широко распространенным способом казни, применявшимся к особо тяжким преступникам. О нем говорят многие литературные источники, а также сохранившиеся артефакты. Изданная в 2015 году подборка выдержек из древних авторов, посвященных теме распятия, содержит триста сорок одну цитату из греческих, римских, иудейских и иных источников[457].

1. Распятие в древнем мире

О распятии упоминают греческие поэты, философы и историки разных эпох, включая эллинистический и римский периоды[458]. В Древней Греции распятие воспринималось как варварское иноземное изобретение[459]. Геродот повествует о том, как персидский царь Дарий, завоевав Вавилон, «приказал распять около трех тысяч знатнейших граждан»[460]. Судя по свидетельству историка, распятие на кресте или на столбе в качестве вида казни применялось многими персидскими правителями[461]. Тем не менее и греческие правители не гнушались этим варварским способом казни. Согласно римскому историку Руфу, после завоевания Тира Александр Македонский выразил свою ярость тем, что «две тысячи человек, на убийство которых уже не хватило ожесточения, были пригвождены к крестам на большом расстоянии вдоль берега моря»[462].

Наибольшее распространение распятие получило в Древнем Риме[463]. Римляне использовали этот вид казни по отношению к рабам: Цицерон называет его «жесточайшей и позорнейшей казнью, предназначенной для рабов» (servitutis extremum summumque supplicium)[464]. Самый известный случай массовой казни рабов через распятие связан с восстанием Спартака: после подавления восстания шесть тысяч рабов было распято вдоль Аппиевой дороги[465]. Свободных граждан казнили более гуманными способами, хотя из этого правила были исключения (так, например, Цицерон обличал Верреса за то, что тот распял на кресте римского гражданина)[466]. В военное время распятие использовалось как средство для поднятия духа римских воинов и для устрашения врагов[467].

Распятие более 6000 пленных рабов

В сочинениях Иосифа Флавия казнь на кресте упоминается в общей сложности девятнадцать раз[468]. Он рассказывает о казни через пригвождение ко кресту двух тысяч восставших иудеев римским полководцем Публием Квинтилием Варом, захватившим Иерусалим после смерти Ирода Великого в 4 году до Р. Х.[469] В другом месте Флавий повествует о том, как Александр Яннай, иудейский царь из династии Хасмонеев, в 88 году до Р. Х., взяв город Вефом, отвел в Иерусалим захваченных в плен иудеев и «учинил над ними ужасное дело: находясь со своими наложницами в уединенном уголке и пируя там с ними, он велел распять около восьмисот иудеев и перерезать на виду их всех жен и детей»[470]. Таким образом, не только римские правители и полководцы, но и иудейские цари не гнушались казнью своих соплеменников через распятие.

Массовыми распятиями на крестах сопровождалось взятие Иерусалима войсками Тита в 70 году. Повествуя об иудеях, распятых после бичевания и пыток, Иосиф Флавий пишет:

Тит хотя жалел этих несчастных, которых ежедневно было приводимо пятьсот человек, а иногда и больше, но, с другой стороны, он считал опасным отпускать на свободу людей, взятых в плен силой, а если бы он хотел их охранять, то такая масса охраняемых скоро могла бы превратиться в стражу для своей стражи. Главной же причиной, побуждавшей Тита к такому образу действия, была надежда, что вид казненных склонит иудеев к уступчивости, из опасения, что в случае дальнейшего сопротивления их всех постигнет такая же участь… Число распятых до того возрастало, что не хватало места для крестов и недоставало крестов для тел[471].

О распятии как широко распространенной практике в Иудее времен римского владычества свидетельствуют и более поздние иудейские источники, в частности раввинистическая литература[472].

Сохранились свидетельства древних авторов о различных формах крестов и разных позах, в которых казнили осужденных. Иосиф Флавий говорит, что «солдаты в своем ожесточении и ненависти пригвождали пленных для насмешки в самых различных направлениях и разнообразных позах»[473]. Сенека пишет: