Иисус Христос как историческая личность

Опираясь в своем мировоззрении почти исключительно на Тору (Пятикнижие Моисеево), саддукеи подчеркивали, что в ней нет указаний на воскресение мертвых (ВТ Санг 90a-b), и критиковали фарисеев за извращение Святого Писания в угоду их мессианским и эсхатологическим идеям. По тем же основаниям саддукеи отвергали учение о душе и загробном воздаянии. Как видно по Евангелиям, Иисус также обрушивался на фарисеев, обвиняя их в том, что они следуют послебиблейской традиции – «преданиям старцев», «заповедям человеческим» (Мф 15:6; Мк 7:3,7) [22], то есть тому, что раввины называли второй или устной Торой (утверждая при этом, что она была дарована Богом тому же Моисею наряду с первой, т. е. настоящей Торой). Однако «заповеди человеческие» Иисус понимал очень своеобразно. Сюда не входило учение о Мессии, конце света и воскресении мертвых, вполне усвоенное им самим. По-видимому, Иисус протестовал лишь против сложных фарисейских ритуалов, в частности, против мелочной очистительной практики (Мф 23:13-33; Мк 7:8: Лк 11:39-44), а также против их показной набожности («лицемерия»), приводящей к искажению и даже к нарушению Закона (как, например, насчет заповеди заботиться о престарелых родителях – Мф 15:3-6). Однако по кардинальным вопросам веры основатель христианства должен был солидаризироваться с фарисеями против саддукеев, как это было впоследствии с апостолом Павлом (Деян 23:6-9). Не случайно, следуя Матфею, Иисус говорил народу: «все, что они (книжники и фарисеи) велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят и не делают» (23:3).

Итак, основными источниками мировоззрения Иисуса были:

1) таргумы – арамейские переводы Ветхого Завета;

2) ветхозаветные апокрифы и псевдоэпиграфы;

3) послебиблейские устные сказания, легенды и притчи, ходившие среди палестинского населения.

Подчеркивая отсутствие у Иисуса специального раввинского образования, мы вовсе не пытаемся умалить его умственные способности, как это может кому-то показаться. Можно быть вполне развитой личностью, не проходя университетов. «Многознание уму не научает», – говаривал еще Гераклит Эфесский. Более того, судя по Евангелиям, очень часто отсутствие специального образования оказывалось скорее достоинством галилейского пророка, нежели его недостатком.

Возьмем хотя бы притчи Иисуса, которые, на наш взгляд, составляют душу синоптической традиции. В то время как, например, притчи Книги Еноха утомительно однотипны, назойливо-дидактичны и лишены живых образов, притчи Иисуса исполнены поэзии и природного очарования. В современных переводах Евангелий их обычно представляют в виде стихов или рифмованной прозы, имея в виду, что они именно так звучали вначале по-арамейски. Но даже в переводах притчи эти оставляют глубокое впечатление. Автор их был превосходным рассказчиком, прекрасно знавшим быт окружающих его людей, их заботы и чаяния. Пусть притчи эти подчас наивны (как, например, представления о царском пире: Мф 22:1-14; ср. Прч 9:1-2), но не скучны, не однообразны, потому что родились в гуще жизни, а не в умозрительной схоластике раввинских учителей. С простыми людьми Иисус говорил на простом, понятном им языке, чем выгодно отличался от иерусалимских книжных мудрецов. Кроме того, в его словах отражались внутренняя сила и убежденность, чего также не доставало столичным учителям (Мф 7:28; Мк 1:22; Лк 4:32). Конечно, их должна была раздражать необыкновенная популярность галилеянина, его способность быстро находить понимание и сочувствие простого народа. Думается, не столь уж неправ был Пилат, определивший, что иерусалимские старейшины предали Иисуса на смерть из зависти (Мф 27:18; Мк 15:10).

4. Прозвище «Назорей» и другие неясности

Хотя в Евангелиях представлен богатый набор эпитетов и прозвищ Иисуса, от Сына Божия и Господа до Сына человеческого и Царя Иудейского, некоторые его обозначения до сих пор не совсем ясны и представляют загадку для историков. Прежде всего это относится к прозвищу «Назорей» (), встречаемому во всех четырех Евангелиях и Деяниях апостолов. Несомненно, что прозвище это фигурировало уже в первых сказаниях о Христе, и, похоже, употреблялось еще при его жизни. Позже его заимствовали авторы Талмуда, часто именующие Иисуса: Иешу (а) ха-Ноцри. Следуя Луке, иудеи называли учение Иисуса «назорейской ересью» (Деян 24:5). Хотя в раввинских сочинениях это название не встречается, оно нашло отражение в Коране, где христиане выступают под обозначением ан-насара.