Иисус и победа Бога

Сделав это неприятное вступление, попытаемся разобраться в библейских корнях интересующей нас традиции. Начнем с Книги Даниила. Независимо от того, когда зафиксированные там предания обрели окончательную форму, очевидно: во времена маккавейского кризиса они имели колоссальную важность, а в I веке усердно изучались как хартия для революционеров, продолжающих маккавейскую традицию священного восстания против языческого владычества[2084]. Мы уже неоднократно видели пути прочтения начальных глав Даниила в I веке (особенно их интерпретацию в свете упования на приход Царства ГОСПОДА вместо языческой оккупации). Очевидно, что, например, в маккавейский период и позже рассказы об отроках в огненной печи или о Данииле во рву со львами воодушевляли гонимых евреев хранить верность отеческим законам, даже под угрозой пытки или смерти. В этом контексте мы снова находим тесную привязку судеб нации (и Храма!) к судьбе мучеников.

И поставлена будет им часть войска, которая осквернит святилище могущества и прекратит ежедневную жертву и поставит мерзость запустения. Поступающих нечестиво против Завета он привлечет к себе лестью; но люди, чтущие своего Бога, усилятся и будут действовать. И разумные из народа вразумят многих, хотя будут несколько времени страдать от меча и огня, от плена и грабежа… Пострадают некоторые и из разумных для испытания их, очищения и убеления к последнему времени…[2085]

Многое из этого выглядит как источник вышерассмотренных тем (особенно в Книге Премудрости Соломона и Книгах Маккавейских). Вскоре эти темы повторяются:

И наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге. И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде — как звезды, во веки, навсегда… по совершенном низложении силы народа святого все это совершится… Многие очистятся, убелятся и переплавлены будут; нечестивые же будут поступать нечестиво…[2086]

Народ и мученик, мудрость и нечестие, «апокалиптика» и Завет — эти темы сплетены в единый узор. Судьба Храма и его системы жертвоприношений тесно взаимосвязана с судьбой «разумных», которых, как и в Прем 2–6, убивают, но они будут оправданы. «Время тяжкое» породит на свет время избавления и очищения.

Таким образом, Книга Даниила — явный источник для размышлений евреев I века о сплетении воедино судеб народа и мучеников. Однако откуда берет эти идеи сам Даниил? С одной стороны, идея очищения имеет отношение к левитскому кодексу жертвоприношений. В Дан 12, как и в 4 Макк 17, мы видим перенос на сферу человеческих страданий богословия, которое первоначально принадлежало миру Храма и культа:

Такие слова, как «искупление грехов», «кровь», «очищение», «выкуп», «умилостивление», резюмируют давние ветхозаветные традиции, например, левитские предписания относительно Дня Искупления (Лев 16; 17:11 и т. д.)…[2087]

С другой стороны, эти традиции выдают связь с размышлениями некоторых евреев Второго Храма об «акеде» — «связывании» Исаака Авраамом, описанном в Быт 22. Трудно сказать, насколько разработаны были в I веке эти размышления. Однако, поскольку Иисус к этой теме не обращался, для нас это не столь уж принципиально[2088].