Иисус достоин аплодисментов

— Слушай, может менты? — осторожно предположил Сингапур.

— Сейчас посмотрим, — подойдя к двери, Данил посмотрел в глазок, открыл дверь. — Ну? — спросил он строго. На пороге стоял тот самый здоровяк в майке «ЛДПР».

— Данил, — отступив, выставив ладони, произнес он, — Данил, там это… мы короче… там… помощь нужна.

— Ну пошли, — дрогнувшим голосом ответил Данил. С нехорошим предчувствием, Сингапур вышел следом.

— Вот, чего делать-то? — прошептал здоровяк, когда они, все втроем, вошли в ванную.

— Да вы опизденели что ли?!! — вскричал Данил. В ванной, двое муновцев, опустив голову раненого в ванну, обильно поливали его из душа. — Идиоты, — бормотал Данил, перекрыв воду и вытаскивая раненого из ванны.

— Кровь не останавливается, — объяснял здоровяк, — мы — рану промыть, а кровь не останавливается. И мы, короче, к тебе… мы же тут только тебя нормально знаем.

— Вода же теплая, — бормотал Данил, усаживая раненого на стул. — Идиоты, — повторял он. — Где… что-нибудь… Бинты там… Сингапур, дуй ко мне, там в зале, в серванте, аптечка, зеленка. Дай полотенце, — приказал он здоровяку.

Вернулся Сингапур.

— Вот, — протянул он аптечку.

Залив рану зеленкой, забинтовав голову, Данил уложил Илью на диван; муновцы, всей толпой, молча наблюдали.

— Придурки малохольные, — в сердцах сказал им Данил, — вы же чуть его не убили. Кретины. И вообще вызывайте «скорую».

— Правда… ведь «скорую» надо было. А мы чего-то не подумали, — растерянно огляделся здоровяк. И сразу, человек пять, кинулись к телефону, мешая друг другу, уронили телефон.

— Я сам! — крикнул здоровяк, бросившись к лежащему на полу телефону.

— Пошли быстрее, — подтолкнул Данила Сингапур. — Сейчас вместе со «скорой» менты приедут.

— Точно, — нервно согласился Данил, и парни быстро покинули квартиру.

— Слушай, а скалка? — вспомнил Сингапур.

— Да черт с ней, — ответил раздраженно Данил. — Пошли скорее. — На улице он попросил: — Я поживу у тебя пару дней?

— Без проблем, — кивнул Сингапур.

Все обошлось. Илья две недели пролежал в больнице с гематомой и легким сотрясением. Отец Данила подсуетился, так что и проблем с милицией не возникло. Тем более что и самим сторонникам «Объединения», такая реклама была не к лицу. Вскоре они и вовсе съехали с этой квартиры.

4

— Слушай, все давно хотел спросить, — Сингапур вылил последнюю водку в пластиковый стакан, протянул Данилу. — Помнишь, когда с этим муновцем — тогда… Ну когда все только начиналось, мне этот лектор на стену указал и заявил тогда, что за стеной стул — когда он аллегорию свою развел эту божественную. Я ему еще возразил, что там не стул, а тумбочка.

— Помню, как ты возразил! — передразнил его Данил, — Возразил — так возразил.

— Да Бог с ним, я не об этом. Там, на самом деле, что было?

— А я почем знаю.

— Ну, кто там живет-то, ты знаешь?

— Кто живет, знаю, — ответил Данил. — Витёк там живет. Алкаш конченный, хотя ему и тридцати нет. Он — год назад это было — свой долбаный центр врубил с утра пораньше, как обычно по пьяни — на всю — весь стояк пробил, даже у нас пол заходил. Мы тогда с отцом к нему спустились. Он в расшибец. Дверь пришлось выбить. Лежал в хлам на матрасе.

— Стул был?

— Ты чего больной? — посмотрел на него Данил. — Я тебе говорю — алкаш. У него из мебели один этот долбаный центр музыкальный — еще совдеповский с такими метровыми колонками. В зале матрас на полу, и табурет на кухне — вот и вся мебель. Еще стол кухонный. Всё.

— И тумбочки не было? — пристально посмотрел на него Сингапур.

— И тумбочки не было, — вкрадчиво, как идиоту, повторил ему Данил.

— Вот и славно, — почему-то облегченно, произнес Сингапур.

— И чего? — выпив, не понял Данил.

— А того. Бога нет, — как глухонемому, на ухо, громко, сказал ему Сингапур. — Бога Нет, — повторил он, сделав ударение на оба слова. — Да, Сма? — хлопнул он по плечу Паневина.

— Наверна, сма, есть, — ответил тот невразумительно.

— Как это, наверна, — передразнил его Сингапур. — Он или есть или не есть.

— Не знаю, — пожал плечами Паневин.

— Знаешь, как переводится с английского, ай донт ноу? — весело подмигнул Данилу Сингапур.

— «Я не знаю», — ответил наивный Данил.

— Вот и никто не знает, — совсем весело подмигнул ему Сингапур.

— Придурок ты! — поняв, что попался, усмехнулся Данил.

— Ладно, — пошли отсюда, а то чёй-то малофато, — легонько постучал себе кулаком в грудь Сингапур. — Пора поиграть в догонялки. Ты как?

— Я пас, — отказался Данил, — домой пойду, надо курсовую по педагогике написать, в понедельник уже сдавать, так что…

— А я вот курсовую не буду сдавать! — даже пропел Сингапур. — Я вот, вместе со Сма, к Гале в гости пойду.

— Ну… это…

— Никаких «Ну это». Пошли, — обняв Паневина, Сингапур повел его из подъезда. Данил, усмехнувшись, зашагал следом.