Игры Проклятых

— Она не сможет решить правильно, — не согласился Сандро. — Все мы ошибаемся, все иногда выбираем не того помощника или не ту сторону на баррикадах, делаем то, чего делать нельзя, отказываемся от руки друга и жмем руку врагу. Но это не причина, чтобы друзья поступали так же и отворачивались от того, кто ошибся.

— Говоришь, друзья? — съехидничал друид.

— Любовь — в первую очередь дружба, — не задумываясь, отчеканил воспитанник, и наставнику не нашлось, что возразить. — Быть может, я совершаю глупость, помогая и опекая Энин — разумом я это понимаю, но сердцу приказать не могу. Человек… — Сандро осекся, на миг задумавшись, словно пробуя последнее слово на вкус. После недолгих сомнений продолжил: — Любой человек, даже самый умный и расчетливый, попав под колеса любви, перестает руководствоваться здравым смыслом. Его поступки вершат эмоции, и я готов с этим смириться, Альберт. Смирись и ты.

— На кону нечто большее, чем смиренность одного духа и судьба одной девушки, — твердил свое друид. — А твой союз с Батури…

— Досадная необходимость, — обрубил Сандро, не дав наставнику договорить.

— Ты о нем многого не знаешь…

— Но многое мне известно, а большего я знать не хочу.

— Но должен. Ты доверяешь ему свою спину — так будь добр знать о союзнике все.

— Хорошо, — сдался Сандро, уже сейчас ожидая долгого и ненужного разговора о том, каков Клавдий на самом деле.

— Он убил собственного отца… — начал Трисмегист.

— Вампира, изверга и изувера, — продолжил Сандро. — Причем сделал это, защищая возлюбленную. За это я его не виню, потому что на его месте поступил бы так же.

— Но это не все: он уничтожил вампирский род…

— По приказу, нарушить которого не мог. Вина командира, отдавшего дурной приказ, и солдата, выполнившего его, равносильны, но исполнитель не имеет права ослушаться. И в этом Батури не виновен.

— Клавдий преступил через десятки клятв и обетов. Ты думаешь, выполнит обещание, данное тебе?

— Данное на клейме Эльтона — да.

— Общение с самим собой — это еще нормально. Но спорить… Мальчик, ты хоть в своем уме? Не хотелось бы доверять своих тайн сумасшедшему… — Батури зашел бесшумно, впрочем, как и всегда. На лице вампира светилась ехидная улыбка — будто он подсмотрел нечто личное и получил незримый перевес в общении с собеседником.

Сандро только сейчас заметил вампира и не мог даже догадываться, сколько времени тот слушал споры новообретенного союзника. Юный некромант растерялся, но, быстро взяв себя в руки, ответил грубо — Сандро всегда грубил, когда не получалось подобрать слова или вести общение по желаемому руслу:

— Не хочешь доверять — не надо. Можешь и дальше быть подстилкой К’йена и Аргануса, бегать от одного к другому, лебезя перед каждым. Ты принес что обещал?

Вампир молча кивнул, но ликующая улыбка никуда не исчезла.

— Тогда приступим, — заполнил тишину юный некромант. — Сперва клинок.

— Сперва покажи мне эликсир.

— Сделка пройдет так, как сказал я, или не пройдет вообще. Выбирай.

— Хорошо, — пошел на уступки Батури, доставая кинжал и бросая его Сандро. — Не поранься, — обронил Высший, когда юноша отошел в сторону, даже не пытаясь поймать оружие. Сандро не рисковал: Смерть Каэля слишком мощный артефакт, чтобы, не умея этого, ловить его на лету.

— А теперь клянись на «печати», что будешь защищать Энин и ее сестру, Анэт, даже если это будет опасно для твоей жизни…

— Небольшое уточнение, — вмешался Батури: — Буду защищать их до тех пор, пока они живы или не покинули Хельхейм? Если они удумают бежать — я не пойду вместе с ними через «купол».

— Идет, — одобрил Сандро. — Также клянись не причинять мне вреда и молчать о нашей сделке.

— Еще пожелания? — ехидно спросил Батури.

— Да, — невозмутимо отчеканил Сандро. — Клинок останется у меня, и ты не попытаешься его украсть или забрать. Не хочется, знаешь ли, расставаться с ним раньше положенного срока.

— Предусмотрительно, — коротко прокомментировал вампир и на несколько секунд замолчал, сосредоточенно уставившись на Сандро.

Некромант невольно съежился, почувствовав на себе этот взгляд. Батури же смотрел не отрываясь. Кривая улыбка, застывшая на лице вампира, мелкие нечеловеческие зубы и два острых, как сталь меча, клыка — они заставляли Сандро ощущать слабость и трепет перед сильным мира сего. Он готов был пасть ниц и подставить свою шею для укуса, лишь бы стать ближе к вампирскому роду.

— Сандро, Сандро… — звал Трисмегист, но его голос был далеким и тихим. — Не давай ему контролировать себя. Он — магнетизер, но и ты тоже. Борись.

— Покажи мне зелье, — приказал Клавдий.

Хотелось подчиниться, выполнить приказ, но Сандро нашел в себе силы, чтобы поступить иначе:

— Пока не будет произнесена клятва — нет, — отрезал он.

— Не многого ли ты хочешь? — возмутился Батури, не веря, что его магия сплоховала, но продолжая невидимую волшбу. — Я поклянусь, а ты простодушно откажешься от сделки.

— Клятва вступит в силу, когда получишь эликсир, — предложил Сандро. Клавдий на мгновение задумался, но довольно быстро согласился и вытащил из-за пазухи печать Эльтона, после чего высокопарным речитативом проговорил текст обета: