Я долго смотрел на нее, пытаясь понять, хочу ли я ответить на ее укол о «Бельмонте» посреди переполненного вонючего поезда или нет. Решил выбрать последний вариант.
— Что за зеленые зоны?
— Футбольные поля, детские площадки, аллеи... Все зависит от голосования. Живущие там люди вправе выбирать.
— Итак, — я помолчал, нахмурившись, — какая же у тебя должность?
Она улыбнулась.
— Я делаю и то и сё, но сейчас я ландшафтный архитектор.
— Звучит... важно? Ты на него училась в колледже?
— Я специализировалась на психологии, так и попала в фонд. Сначала в качестве куратора. Большинство из нас являются своего рода мастерами на все руки. Когда появилась возможность получать более высокую зарплату за меньшее количество рабочих часов, я переквалифицировалась, а остальное уже история.
Шины снова взвизгнули, и Камилу подтолкнуло ко мне. Она оперлась рукой о мою грудь, прежде чем полностью вжаться в меня, и нервно хихикнула.
— Ты получил образование?
Я покачал головой.
— Я рано начал играть в футбол и, к счастью, был достаточно хорош, чтобы пропустить весь этот геморрой с колледжем.
— Значит, ты уже давно профессионально пинаешь мяч?
— Очень давно. — Я улыбнулся. Мне стало интересно, она специально продолжала говорить, что я пинаю мяч, а не играю в футбол, чтобы позлить меня?
— Коленки еще не болят? — спросила она, опустив глаза на мои ноги.
Я усмехнулся.
— Мои колени в отличной форме, спасибо.
— Ты лучший игрок в своей команде? — с легкостью поинтересовалась она, а затем нахмурилась. — Это грубый вопрос?
Я снова усмехнулся.
— Не то чтобы грубый, но на него трудно ответить, но думаю, что да. Я – лучший.
— Интересно. Забавно. Ни разу не слышала, чтобы спортсмен скромничал и не орал во всю глотку, что он лучший, даже если это не так.
Я пожал плечами.
— Футбол – командный вид спорта, так что хороша вся команда, даже ее худший игрок.
Она недоуменно взглянула на меня и надула губки, отчего мне захотелось их куснуть. Я крепче сжал поручень и продолжил объяснение.
— В баскетболе, например, успех команды зависит от лучшего игрока. В американском футболе – от защитника. В обычном же футболе мы передаем мяч друг другу, пока он не достигнет цели.
— Ты забиваешь много голов? — спросила Камила.
Я вздохнул. Ну вот как ей разжевать, что бы она поняла, что хоть технически их забивал я, но по факту успех был не только моим? Наверное, никак. Ей нужно увидеть все своими глазами.
— Через несколько недель у меня игра. Ты должна пойти со мной, — заявил я.
— Где он будет проходить?
— В Манчестере.
Камила уставилась на меня.
— Манчестер... это же в Англии, да?
— Ага.
Она улыбнулась, прежде чем отвести взгляд.
— Может быть, в другой раз.
Я говорил серьезно, но был рад, что она восприняла это за шутку. С ней нужно двигаться чуть медленнее. Если бы на ее месте был кто-то другой, я бы уже давно плюнул на это. Но сейчас, в поезде, пропитанном мочой, я готов был принять все, что Камила предлагала.
— Итак, ты проводишь каникулы вдали от футбола в Бруклине и даешь мастер-классы детям?
— Можно сказать и так, — ответил я. Она некоторое время пристально на меня смотрела, и я понял, что ей не терпится о чем-то спросить. — Что?
— Твое появление там будет зафиксировано журналистами?
Искорка в ее глазах рассказала мне о двух вещах: она смеялась надо мной и была расстроена появлением камер. Ее интересовали мои мотивы? Я считал, что ее тест на нашу совместимость будет состоять из имен любимых и ненавистных рэперов, но, очевидно, ее интересовало совсем другое. Она проверяла меня. Пыталась понять, что я за человек, и я проигрывал по многим пунктам. Внимание прессы в Бруклине, несомненно, забьет гвоздь в крышку гроба на наши еще даже не отношения.
— У меня к тебе вопрос, — выпалил я.
— Ты так и не ответил на мой.
Я склонил голову и крепче ухватился за поручень, когда поезд с визгом подъехал к следующей станции.
— Ты остерегаешься меня из-за моей карьеры или из-за моей связи с «Бельмонте»?
Пару секунд она внимательно меня изучала.
— И то, и другое. У меня проблемы с доверием.
— В этом мы похожи. — Я опустил правую руку с перекладины для перечисления причин, начиная с большого пальца. — У меня есть деньги. Я инвестирую в компанию, которую ты ненавидишь, и у тебя проблемы с доверием. Это всё?
— Ну, основные.
— Тогда начнем с вопросов доверия, — предложил я.
Она кивнула, соглашаясь.
— Мой бывший изменил мне, но я делаю все для того, чтобы произошедшее не повлияло на меня. Однако, это невозможно, встречаясь с неким богатым, красивым футболистом с багажом и, вероятно, кучей поклонниц... Для меня это чересчур.
Ах, вот оно что. Я попытался сдержать улыбку, но не смог.
— А если я скажу, что у этого богатого, красивого футболиста нет фанаток?
— Я бы ответила, что он лжец.
Я усмехнулся.
— Что ж, справедливо. А если тогда я скажу, что не обращаю на них внимания?
Она посмотрела на меня серьёзным взглядом, после чего пожала плечами.
— Честно? Не уверена, что это сыграло бы роль. Есть поклонницы или нет, я все равно не думаю, что мы можем быть вместе.