Играющий в пустоте. Мифология многоликости

Возможен и другой вариант, менее напоминающий «свирепый каннибализм»: находясь перед нами, Повелительрастворяется в свете, этот свет вливается в нас, и мы остаемся в сознании реализации недвойственногопереживания Театра Реальности. В процессе дыхания возможно также визуализировать учителя над собой и при выдохе отдавать все ему или представлять себя в его сердце, а учитель при этом – все, что вокруг, и т. д. и т. п.

Рис. 6

Все эти версии и варианты (которых огромное множество) приводят к одному: макрокосми микрокосмсливаются в одно целое. И мы остаемся в этом переживании так долго, как возможно [287]. Подобные формы визуализации и дыхания являются также фундаментом для Танца Сверхмарионетки, упражнений на развитие артистической пластики и голосового диапазона (таких как « Единое Тело», « Коллективное Горло», « Сити-Пати» [288], « Тотальное Слово» и мн. др. [289]).

И еще раз :посредством этой формы дыхания мы вводим свой мозг в экстремальнуюпозицию, в которой в сотни раз превышаются границы нормальных значений потенциала мозга, так как в этом мощном положении он одновременно производит бета-, альфа–и дельта-волны. Этот уникальный феномен закругленного электрического поля мозга, манифестирующий, с одной стороны, высокую энергетическую загрузку мозга, а с другой – одновременное глубокое расслабление, называется в Игре виртуальной позицией Ума!

Виртуальная позиция Ума

Virtusозначает « вдохновенный», то есть « способный к победе»! «Обладать тем, что зовется virtus, значит обладать разрушительной силой, победоносным духом ( Genius). Virtusдоказывается непобедимостью» [290].

Как уже известно из сказанного выше, феномен виртуальной позиции Умазаключается в том, что в ней одновременно производятся бета-, альфа–и дельта-волныв нужных пропорциях [291].

Но, как мы помним, ни один из этих уровней по отдельности не есть реальность. Только все три вместе! Обычный ребенок переживает себя в этой позиции, погружаясь в естественное состояние потока, в состояние Игры. [292]Когда это состояние единствавозникает спонтанно, оно кажется очень простым, но при сознательной попытке соединить несоединимое – довольно капризно, требует внимания, упорства и многолетних упражнений. В счастливые мгновения встречи с этим положением Умамы можем чувствовать, что, с одной стороны, исчезаем как личности, с другой – начинаем заполнять собой все театральное пространство… мы затаиваемдыхание вместе со зрителем;ровно и уверенно дышим вместе с актером;а также можем совершать невероятные дыхательные пируэты от имени роли…

В этом «мистическом» состоянии соединения несоединимоговсе в нас и вокруг нас дышит и не дышит вместе с нами; «каждый атом вибрирует интенсивной радостью и скрепляется любовью» [293]. Высшие бесстрашие, радость и любовь уже здесь, манифестируя состояние предельной эффективности. [294]И как это происходит? Фактически это как раз то, о чем невозможно говорить, и лучше обратиться к опыту великих. Вот он:

Я – не тот и не этот объект.
Я – то, что делает все объекты проявленными.
Я – высшее, вечно чистое.
Я – ни внутреннее, ни внешнее…
Не участвующее в иллюзии «того» и «этого».
Единственный без второго.
Реальность без начала…

Блаженство без конца… [295]

Или проще: «Когда я забываю, кто я такой, я служу тебе. Через служение я вспоминаю, кто я, и знаю, что я – это ты» [296]. Или совсем просто: «В моей собственной душе произошло величайшее из чудес – Бог вернулся к Богу!» [297]Одним словом, «больше нет отдельного эго,смотрящего в материальный мир, – есть только Бог, взирающий на Бога, сознание, наблюдающее свои проявления… Все люди, все существа, все живое – и уж конечно, не одно только эго– живут Божественными в Божественном» [298]. То есть «наш мир озаряют два света. Один дает нам солнце; другим отвечает ему свет глаз. Мы можем видеть только благодаря их единению; мы будем слепы, если не станет одного из них» [299]. И последний раз, словами великого Гёте и великолепного Ангелуса Силезиуса: «Глаз образовался в свете ради света, чтобы внутренний свет встретился с внешним» [300]; «Господь – мой центр, где я его объемлю, и окружение мое, где я в нем растворяюсь» [301].