Играем в «Спринт»

— Не понимаешь? — Я слегка поправил бабочку на его шее. — Запомни и боссу своему передай: Герася убрал не я, но я знаю, кто это сделал.

— Кто?

— Его убрал кто-то из ваших людей.

— Уж не я ли?

— Очень может быть.

— Но-но, ты не очень… — Витек с опаской косанул по сторонам. — Я к этому делу ни с какого бока, понял? У меня свой потолок. — Он повторил знакомое движение, отмеряя расстояние снизу до собственной макушки. — Я в ваших делах не волоку, и нечего меня путать. Сами разбирайтесь. И вообще…

— Что вообще?

— Пошел я, сыро здесь.

— Топай, — сказал я, слегка оттеснив его к двери. — А то еще Стас уши надерет. Куда ты без ушей годен-то будешь?

Он попятился, испуганно юркнул в щель и захлопнул за собой дверь.

Я подождал, пока громыхнет засов, и, убедившись, что вокруг тихо, двинулся вдоль машины. Видимость была ниже среднего, и для верности я помогал себе руками. Сетка радиатора была безукоризненно ровной. Таким же ровным был обвод правого переднего крыла. Я присел на корточки и провел ладонью по бамперу. С края на его поверхности имелась неровность.

Рискуя быть пойманным на месте, я опустился прямо на асфальт и тщательно, сантиметр за сантиметром, прощупал вмятину. Она была неглубокой и продолговатой — именно такой, какая должна была остаться после столкновения с Герасем.

На всякий случай я запомнил номер и, уже выходя в Якорный, мысленно пополнил свой автопарк еще одной транспортной единицей.

Аудиенция, которой удостоил меня глава корпорации, не обманула моих ожиданий. Скорей наоборот. За последний час я узнал больше, чем за предыдущие три дня. Однако, чтобы переварить все эти сведения, выстроить их в строгий логический ряд, требовалось время. И не только время. Нужен был опыт, недостаток которого я ощущал как никогда остро. Очевидно, именно этим и объяснялся тот факт, что количество подозреваемых не убывало, а день ото дня увеличивалось.

«Как получилось, — думал я, шагая вверх по пустынному переулку, — как получилось, что, посланный со скромным заданием выяснить круг знакомых покойного, я незаметно для себя оказался в роли его двойника? Именно двойника. Ведь по сути, я втянулся в те же отношения, что связывали его с «невидимками», на мне сосредоточились интересы тех же самых людей: Стас требует денег, Вадим дает мудрые советы, Витек предлагает новую модель магнитофона, Тофик кичится своей честностью, и мне, как, вероятно, и Кузнецову, трудно определить, кто из них ведет двойную игру, кто, прикрываясь маской друга, хладнокровно обдумал и рассчитал каждый свой шаг, в точности повторенный пятнадцатого сентября…»

Из всех его друзей самым загадочным был, пожалуй, Витек.

Он относился к числу близких знакомых Сергея — Кузнецов был его постоянным клиентом. Это неважно, что в их компании бармен из «Страуса» выполняет функции рядового посредника. Но такая ли уж он мелкая сошка, какой хочет казаться? Что, если потолок, который он сам себе определил, в действительности намного выше, чем у всех остальных в этой разномастной компании, включая и самого хитроумного предводителя? То, как умело Витек пользуется акустическими свойствами своего заведения, а проще говоря, склонность к подслушиванию, не оставляет сомнений, что он был в курсе планов своего босса, ему наверняка было известно и об ультиматуме, предъявленном Кузнецову, Но коли так, версия, придуманная в порядке бреда утром в парикмахерской, на проверку оказалась не столь уж бредовой и Витек вполне мог быть человеком, имевшим отношение к английскому замку, о котором в порыве откровенности поведал мне Стас…

Я остановился на углу. Здесь туман был не таким плотным. Местами в его разрывах проглядывали черные лоскуты неба с редкими звездами, но ближе к земле дымка стелилась толстыми, похожими на слоеный пирог пластами.

Вчера где-то неподалеку отсюда нашел свой конец Герась. Наверно, поэтому место показалось мне глухим и угрюмым.

Я ступил на булыжник мостовой и почти сразу услышал за спиной шум мотора. Оглянувшись, увидел свет фар.

Окруженные голубоватым ореолом, они пробивали толщу тумана и светили прямо в лицо.

Зрение и слух обострились до предела. Я перешел на тротуар и заставил себя идти в прежнем темпе, но, даже отвернувшись, продолжал видеть светящие в спину фары и то, как машина, переваливаясь через бордюр, выезжает на тротуар. «Сейчас он прибавит скорость, и все повторится», — мелькнуло в голове.

Я шел и смотрел на свою тень. Расплывчатая, отраженная стеной тумана, она на глазах делалась короче, резче, отчетливей. Я решил подпустить машину как можно ближе. Это увеличивало шансы разглядеть хоть какие-то приметы: марку, цвет, если повезет, номер.

Шум мотора становился все громче, пока не превратился в оглушительный рев. А может, мне только казалось. Сдается, я слышал, как в недрах двигателя стучат поршни и взрываются в камерах сгорания пары бензина.

Машина мчалась прямо на меня. Еще немного, и удара не избежать.

Я обернулся.

Фары были уже в считанных метрах. Они слепили, надвигались с неумолимостью секиры в руках палача. «Легковая», — мелькнуло в последнюю секунду.