Игра в обольщение

– Мы бы хотели в торжественной обстановке вручить вашему отцу награду колледжа. Я надеялся прийти просмотреть старые записи тренировок и сделать монтаж лучших моментов. Звоню, чтобы узнать, можно ли приехать, – пояснил Грэм.

– Вряд ли он сможет принять посетителей. Но я буду рада сама просмотреть коробки с записями, – пообещала она.

– О, не стоит так беспокоиться. Может, я позвоню на следующей неделе, узнаю, не стало ли ему лучше.

– Хорошо, – согласилась Феррин. – Просто великолепно. Я скажу ему, что вы звонили.

– Спасибо, – ответил он и тут же отключился. Интересно, что такого в этих коробках, в которые хотели заглянуть все, несмотря на то что отец этого не желал? Она подозревала, что для отца это сладостно-горькие воспоминания о том времени, когда он был молод и здоров.

Немного позже, уже перед ланчем, Феррин вошла в кухню.

– Я отнесу поднос с ланчем наверх, – сказала она Джой, но тут же вспомнила, как неохотно отец покидал комнату.

– Пожалуй, лучше, если вы накроете ланч в патио у бассейна. Неплохо бы выманить его на воздух.

– Я-то не возражаю, но как вы убедите его спуститься вниз? – спросила Джой.

– Предоставьте это мне, – заверила Феррин и, вооруженная новым советом от Хантера, отправилась к отцу, почти уверенная, что сможет выманить его из постели.

Она поднялась по лестнице и вдруг поняла, что в мозгу звучит песня «Прогулка по солнцу». В самом деле? Всего один звонок от Хантера – и она полна энергии!

Феррин остановилась посреди лестницы и задумалась. Она знала психологию влюбленных. Понимала, что новизна эмоций может наполнить кровь эйфорией. Но сама никогда раньше не испытывала ничего подобного. И вовсе не хотела влюбляться в мужчину. Особенно такого, как Хантер, который явно не собирался долго присутствовать в ее жизни. Все это сложно. И не имело смысла.

Но невозможно было отрицать, что впервые за неделю она почувствовала себя живой и веселой.

Феррин поспешила наверх и постучала в дверь отцовской спальни.

– Входи.

Комната была темной, мрачной. Шторы задернуты. Феррин подошла и раздвинула их, как всегда, когда приходила завтракать.

– Кто задернул шторы?

– Я. Солнце сегодня слишком яркое.

– Я рада слышать, что ты вставал, – кивнула она, игнорируя его ворчание. – Сегодня мы пообедаем внизу.

– Что?!

– Боюсь, так велел доктор.

Белая ложь еще никому не вредила. Ей нужно выманить его из этой комнаты. Может, он обретет душевное равновесие!

– Говорю, она ко мне пристрастна. Знает, что я не могу встать с постели, и все же…

– Но ты же вставал, чтобы задвинуть шторы.

– Черт, ты услышала?

Она улыбнулась ему. Бывали моменты, когда он был отцом, которого она всегда мечтала иметь.

– Да. А теперь вставай и идем.

– Вряд ли у меня хватит сил.

– В самом деле? – спросила она, подходя к кровати. – Ты сказал, что не хочешь уходить на покой, но ничего не выйдет, пока не встанешь. Дело в том, что ты не сможешь сделать все и сразу. Каждый день по маленькому шажочку.

– Ты так думаешь?

– Знаю. Разве не это ты сказал бы своим игрокам?

– Туше.

Откинув одеяло, он свесил на пол ноги в пижамных штанах. Человеком он был крупным, высоким, почти шесть футов четыре дюйма. Она подошла и протянула руку, помогая ему встать. Держась за нее, он с трудом поднялся. Их глаза встретились, и она впервые в жизни почувствовала, что отец в ней нуждается.

Пребывание здесь, пока он лежал в постели, заставляло ее чувствовать себя кем-то вроде почетной сиделки. Но это… похоже, это что-то значило.

Он проковылял к креслу. Она помогла ему сесть, и он принялся надевать шлепанцы.

– Я еще слаб, – признался он.

– Так и есть. Поэтому мы едим ланч в патио.

Она снова помогла ему встать, и он самостоятельно сделал несколько шагов к двери. Словно пытался убедиться в своей немощи.

– Я всегда заставлял парней, оправлявшихся после увечья, возвращаться на поле. Требовал, чтобы они двигались. Полагаю, мне недоставало того же. Чтобы кто-то меня заставил.

– Наверное, – согласилась Феррин.

– Спасибо, солнышко, – сказал он перед тем, как открыть дверь и осторожно спуститься по ступенькам.

Феррин последовала за ним, гадая, сколько проблем у них возникло благодаря ее привычке зацикливаться на детских разочарованиях. Может, она и отец должны начать с чистой страницы? И тогда она отнесется к нему как взрослый человек.

Джой ждала у подножия ступенек, наблюдая их медленное шествие. Она подмигнула Феррин, когда тренер спустился вниз и побрел к патио.

– Хорошая работа, – улыбнулась Джой.

– Он был готов подняться с кровати, – призналась Феррин, но втайне была довольна похвалой.

Она задержалась в кухне, чтобы надеть пляжную шляпу и темные очки и захватить отцовскую бейсболку и очки для него.

Отдала все это ему, когда уселась за садовый столик. Тренер смотрел на горизонт, и она гадала, что он там видит.

– На что ты смотришь? – не выдержала она.

– Мы с твоей мамой часто поговаривали о том, чтобы купить яхту, – неожиданно сказал он.

Наверное, ему будет неприятно знать, что мать и отчим давно приобрели яхту, в которой каждый уик-энд плавали по озеру.

– Почему же не купили?