Игра в косынку. Практикум

Хорошо, вы нас добили. Вы нам надоели. Вы привязались к нам, как банный лист, мы плюем на вас: — тьфу! тьфу! — и говорим вам: одним из известных средств построения мира является косынка. Не всем дано играть в нее так, как вы, а потому это знание открывается не всем — лишь избранным. Вероятно тем, кому не дается косынка, прости господи, открывается что-то гораздо более простое и действенное. Вам же — косынка. Радуйтесь и этому. Кстати, вы подумали над тем, нужно ли вам управлять своим миром? Вы до сих пор хотите научиться изменять его в соответствии с вашими желаниями и предпочтениями? Вы хотите менять себя? Тогда наберите 12500 очков и вперед. Кстати, а что такое Лига (если это вас до сих пор интересует)? Да ничего — просто организация такая. Удачи!

Поздравляем, вы успешно справились с заданием.

Может свернете все это? На хрен вам это надо? Ваша жизнь и так хороша, полна красок, попробуйте сходить погулять, воздухом что ли подышите, напейтесь, наконец! Да вы же, черт возьми, даже не пробовали! Забудьте, это мы так, проверяем вас, что ли… мы видим, что вы полны решимости, все дела, так что теперь слушайте:

1. косынка — живая;

2. косынка — необычайно капризное существо, она может выкинуть любой фортель;

3. косынке плевать на вас, она лишь любезно предоставляет вам возможность немного порулить своей жизнью — и все;

4. зачем ей это нужно — мы не знаем;

5. для эффективной работы с косынкой вам достаточно разложить пасьянс с результатом больше 13000 очков, четко представляя себе те перемены, которые вы хотите привнести в свою жизнь;

6. раньше у вас не получалось ничего подобного, потому что рядом с вами не было никого, кто бы мог разъяснить вам истинное положение вещей;

7. ну и напоследок: люди! Типа, старайтесь нести добро в этот мир и все такое, мы думаем, вы нас понимаете.

Теперь разложите пасьянс с результатом более 13000 очков и добро пожаловать в титулованные мэтры Лиги. Вы знаете все. Остальные легенды, которыми полнится интернет, не имеют ничего общего с реальностью. Вас пока должна греть мысль, что вы — одни из немногих, кто знает правду о нас. Но скоро вам будет наплевать на это — просто не останется времени. Мы предупреждали. Уже поздно. Удачи!

Кто-то, умиравший от любопытства по ту строну

Ева так и не изволила приподняться с пола — ей лениво было валяться, лениво вставать, не хотелось делать ничего — она и не делала. Приступ всепоглощающей лени настиг ее на полу — ради бога, всю жизнь будет лежать и ни за что не поднимется. Евины темные волосы змеились по кроваво-красному ковру, она закинула ногу на ногу, болтала в воздухе ступней и улыбалась, изредка шевеля губами. Тонкие браслеты, унизывающие ее щиколотки, тихонько позвякивали. Евина смуглая кожа светилась в мягком полумраке, пальцы сомнамбулически перебирали ворсинки ковра, глаза бесцельно блуждали по потолку, подол белой хламиды, усеянной мелкими цветами, колыхался в такт ее мерному шевелению пальцев, Ева жмурилась и ни о чем не думала. В ее голове болталось сонное скрипичное соло, простуженное на холодном ветру, одинокое и печальное.

Ева расплывалась в блаженной улыбке, наполняясь этой печалью с верхом — перед ее глазами плыли отдельные картинки — Марго, с открытым ртом корчится на полу, сдерживая рвущийся из горла крик; Анечка сосредоточенно водит пальцем по стеклу, остаются белесые разводы и вороны кричат хриплыми утренними голосами; Марго покупает сливы — лицо сосредоточенное, жарко, волосы растрепались, пахнет разлитым пивом и пылью из тамбура электрички; Анечка тупо сидит на постели — орет будильник, а она не может понять, что происходит; в желтом фонарном свете вытанцовывают снежинки и ложатся на волосы Марго — она задрала голову и смотрит куда-то вверх…

В молочном белом тумане, заливавшем комнату, болтались смутные очертания стен, слышались шорохи, неясные голоса, порой — целые обрывки фраз, границы ковра сужались и расширялись, по нему ползли какие-то растения, перекидывались на стену и исчезали в тумане. Ева лежала на ковре, и вокруг нее сворачивалась целая галактика — комната пульсировала, меняясь каждую секунду — неизменным оставалась лишь Евина неподвижность и Евино блаженство.

А потом плавный фон голосов свернулся в одну точку и стих. Ева подняла голову, прислушиваясь.